В Большом театре во время спектакля погиб артист

— Мне удалось перед театром пообщаться с двумя очевидцами трагедии. Они сказали, что это произошло буквально спустя десять минут после того, как спектакль начался, в одной из стартовых сцен. Некоторые зрители не успели понять, что именно произошло: опускалась рампа — и резко был объявлен антракт. Кто-то мог подумать, что это часть действа, потому что режиссер Черняков известен порой экстравагантными постановками, «Садко» не исключение, зрители начали выходить из зала в буфет. По словам тех девушек, с которыми я пообщалась, в буфете даже образовалась очередь. Кто-то взял шампанское, кто-то взял кофе. И все время, что люди были в буфете, они даже не подозревали, что произошла трагедия, — думали, что какая-то либо техническая заминка, либо действительно часть постановки, либо какая-то внезапная плановая необходимость возникла в том, чтобы прервать спектакль. Люди провели какое-то время в буфете, больше получаса, и сотрудники театра начали их, так скажем, выпроваживать из здания, поскольку объявили, что спектакля далее не будет. Какой-то официальной информации никто из сотрудников им не сообщал. И только кто-то кулуарно говорил, что речь идет вроде бы о гибели артиста. Я сама оказалась около театра в районе 20:30, не нашла какого-то большого числа зрителей на улице. Но у крыльца театра, у служебного входа, я увидела машину скорой, стоявшую около театра. Справа стояла большая машина полиции, но это скорее омоновский автозак, и мне кажется, что с произошедшим в театре это не связано.

— Очевидцы сказали, что будет с билетами?

— Нет. Они сказали, что сотрудники по поводу билетов или по поводу того, когда будет спектакль в какой-то форме возобновлен, ничего не сообщали. Видимо, в театре ситуация шоковая, беспрецедентная. Я занимаюсь театральной тематикой уже несколько лет — не припомню подобных историй в театрах. Вспоминается, конечно, история с гвоздями в МХТ имени Чехова, когда на одну из актрис посыпались гвозди, но все-таки там речь не шла про летальный исход. А чтобы из-за рампы погиб кто-либо из сотрудников театра — сама я такого вспомнить не могу.

«У нас в стране свобода слова. Мы не комментируем. На видео вчерашней трагедии видно все, что было, и видно, что декорации идут, как им и положено. Люди на сцене даже не поняли, что произошло в основном. Почему артист пошел под декорацию — мы не знаем».

— На самом деле с историей все относительно понятно, классический несчастный случай. И то, что сейчас нагнетается со стороны, — это не просто так, и это не нагнетание информационного мусора, как можно было подумать, а это случай, который может быть трактован как повод. Сейчас в Москве происходит передел театральной собственности. Очень громко и очень активно в театральном сообществе обсуждается смена первых лиц в крупнейших театрах. Понятно, что на повестке дня у нас сливание МХТ с Театром наций, первое лицо поменялось в Театре сатиры, понятно, что «Ленком» стоит уже на пороге перемен, и очень не хотелось, чтобы трагедия — да, она была, но это все-таки объяснимый случай, несчастный случай — стала поводом для того, чтобы против Большого театра поднялась очередная волна. Пускай уже театр работает, только оправились от всех пандемийных ограничений, только пришли в себя после того, как билеты нельзя продавать, зал нельзя заполнять, только вздохнули — и вот опять волна. Не хотелось бы, чтобы этот случай стал поводом для далекоидущих планов. Мне очень не нравится, что все это раздувается до адских размеров. Но совершенно не хотелось бы и не хочется думать о том, что Большой театр из-за этого случая получит некие дополнительные штрафные санкции и появится повод об этом говорить.

— А как вы оцениваете весьма сдержанную реакцию самого Большого театра?

— Это трагедия, действительно, страшная трагедия. Говорить, что бы это значило, совершенно не стоит, театр правильно, адекватно реагирует, мне кажется, тут все нормально.