«Нет, это не похоже на правду. Не потому, что не мог приехать к Лужкову Хаит. Вполне может быть, что он и приезжал, но здесь смешаны две разных темы. Лужков в конце августа — в сентябре создал такого уровня кризис в Москве, что было бы очень странно, если бы Медведев его о чем-то просил, потому что Москва просто рыдала от возмущения. Ведь известно, что погибли тысячи людей. Кривая смертность и во время смога хорошо вам известна. Там, в общем, отклонения уходят за десять тысяч человек. Это, действительно, было ужасное событие. И Лужков с ним не только не справился, но и не пытался делать вид, что справляется. Его просто не было. Этим занимался Медведев, занимался Путин, спасатели, волонтеры, поэтому, согласитесь, очень странно, что именно в этот момент, когда Лужков был самой непопулярной фигурой, наверное, в Москве — в этот момент к нему Медведев стал бы обращаться за поддержкой. Здесь что-то напутано».

«Улюкаева может спасти только принцип баланса, важный для нашей власти. То есть какое-то количество безумия надо уравновешивать каким-то количеством освобождений, допустим, кого-нибудь. Вот Улюкаев может попасть под мягкий сценарий только исключительно в силу того, что Серебренников попадет в жесткий. Но к Феоктистову это не имеет отношения. Он просто исполнитель, он не являлся автором интриги».

«Спазмы активизации работы с молодежью начались еще в советское время, в конце 60-х годов. Они всегда были связаны с какими-то якобы вражескими влияниями, а также задачами государственного строительства, и проходили примерно раз в пять-семь, иногда десять лет. Вдруг аппарат активизируется, говорит: ой, мы потеряли молодежь, надо срочно заняться молодежью. Появляется целый ряд программ, разумеется, с бюджетами. Около них появляется небольшая, но очень мощная прослойка лоббистов и активистов. И все это кончается ничем. Неизвестен ни один случай ни в по-своему эффективной советской, ни в неэффективной российской системе, чтобы такие программы привели к чему-либо, кроме, разумеется, потери денег, коррупции молодежных аппаратчиков и общей прострации. Сейчас они опять начали. Я думаю, что за этим стоит, скорее всего, лоббизм каких-то отделов и людей, которые хотят получить бюджет. Происходит такая активизация, потому что накапливаются данные социологических исследований, которые показывают, что молодежи очень много, она настроена не вполне правильно. Хотя должен сказать, что молодежь в среднем более лояльна в реальной активной политике, чем люди среднего возраста».

«Чего сейчас хочет Сурков, трудно сказать. Думаю, он тоже участник транзита и хочет в нем участвовать, обозначив свою позицию. Каждый делает это своим средством. Бастрыкин с Чайкой организуют резонансные дела и аресты известных людей, а Сурков пишет статьи. Это все способы заставить учитывать себя в процессе перехода власти в какое-то новое состояние. У Суркова сейчас не так много инструментов, ну вот такой инструмент как перо. Не уверен, что это удачный текст даже для него, поэтому думаю, что это перформанс с его стороны, демонстрация того, что он в игре. Демонстрация не Путину, конечно, Путин не читает такие тексты, это я вам могу определенно сказать, но демонстрация в каком-то смысле тому кругу, к которому он принадлежит и в котором они собираются решать вопросы о транзите, о преемстве и приемнике».

«Эти предложения исходят из того, что ситуация в следующие годы останется прежней, это очень трудно сегодня представить. Сегодня идет очень быстрое возвращение политики в общественную жизнь, оно противоречиво. Явный недостаток политической инфраструктуры для сколько-либо нормальной политики. Партия «Единая Россия» просто превратилась в труху, просто висит, повисла на организационно-технических возможностях администрации президента. То есть она ничего не дает от себя власти, она только берет. Я не могу исключать, что Кремль через какое-то время начнет делать ставку на коалиции. Сейчас не будет никаких быстрых решений. Самое худшее, что может сейчас сделать власть, — это просто от балды устроить внутреннее межкабинетное соревнование, чей проект реформы победит, в отрыве от реальной политики, которой все равно придется заниматься».