«Рупии и юани слабо репатриируются в страну, особенно рупий, юань — еще куда ни шло. Рублевые расчеты тоже выводят экспортные сделки в рамках неэкспортных, потому что они превращается во внутренние для того, чтобы потом заниматься импортом — все равно придется приобретать евро или доллар. Поэтому, когда речь шла о репатриации валютной выручки, конечно, в первую очередь говорилось о дефицитных свободно конвертируемых валютах, несмотря на то что мы долго пели песни, мол, давайте мы перейдем на расчеты в каких-то суррогатных инструментах вместо свободно конвертируемых валют. Сейчас это закончилось».

директор центра исследований экономической политики экономического факультета МГУ Олег Буклемишев «В России сейчас идет масштабный процесс перераспределения собственности и контроля, это очевидно по причине, что уходят иностранные собственники, происходят резкие изменения в структуре российской экономики, активы сейчас будут перераспределяться. Что касается государственной собственности, обычно перед приватизацией государственной собственности ставится две цели, одна фискальная — получение доходов, и вторая — повышение эффективности. В нынешних условиях, мне кажется, ни первой, ни второй цели с помощью приватизации добиться не удастся. Чтобы заниматься массовой и хорошо организованной приватизацией, вам нужно соблюсти целый ряд условий. Во-первых, это предсказуемая траектория развития экономики и основных предприятий и отраслей. Это мы сейчас гарантировать не можем, поэтому любой собственник или потенциальный собственник будет оценивать перспективы с широким коридором и скорее всего будет недооценивать собственность, а не переоценивать ее. Во-вторых, сами по себе условия продажи, которые мы сегодня можем представить, тоже должны быть прозрачными, равными для всех и обеспечивать тот переход в руки наиболее эффективного собственника, который не удался в 90-е годы. Это тоже в сегодняшних условиях обеспечить не удастся, скорее всего, предприятия, которые на сегодняшний день имеют крупнейшие ресурсы, как финансовые, так и административные, просто умножат свои империи, а с точки зрения повышения эффективности, боюсь, ничего в корне не сдвинется».

«С точки зрения уклонения от санкций это России может помочь, с одной стороны. Поскольку, когда крупные ведущие державы мира находятся в состоянии конфликта, более мелкие потребности Российской Федерации, в тех же полупроводниках, наверное, могут быть удовлетворены гораздо более приятным и дешевым способом. Но, с другой стороны, мне не кажется, что мир подошел к той точке, где торговая война встает в полный рост и страны начинают биться друг с другом не угрозами и первичными мерами, а по всему фронту возможных мероприятий. Мы до этого еще не дошли, потому что, если мы до этого дойдем, это будет угрозой мировому экономическому росту, угрозой экономическому развитию, в том числе экономическому развитию России, которая остается открытой экономикой и достаточно много экспортирует».

«В этом году бюджетное правило у нас по большому счету не действуют и в бюджете, так уж совпало, там сложились не только доходы, которые, как мы знаем, сейчас идут при относительно большом уровне добычи, высоких ценах. Нефтегазовые доходы вполне на приличном уровне находятся, и бюджетное правило не действует. На самом деле еще есть остатки, которые в прошлые годы накоплены министерством финансов по неиспользованным расходным статьям. Поэтому в этом году бюджет, скажем так, не испытывает сильных потребностей в финансировании, хотя тоже уже залезает в Фонд национального благосостояния для того, чтобы эти потребности были полностью покрыты. Но в следующем году, судя по всему, картинка будет иная, эмбарго [на нефть] вступает в действие, и факторов неопределенности значительно больше, поэтому закладывается такой демпфер в виде возможности профинансировать часть расходов за счет Фонда национального благосостояния и в будущем году».

«Этот год довольно нестандартный по той простой причине, что мы не видим летней дефляции. Как раз на летние месяцы пришел пик всасывания в экономику вброшенных и в начале прошлого года, и в конце прошлого года денег, и что разогнало ту волну, по крайней мере спросовую, о которой мы сейчас больше всего и говорим. Но общую ситуацию в российской экономике, прошлогодняя, никто не отменял, она скорее так и оставалась дефляционной. И сегодня действительно второй фактор, который выполз из-под высоких темпов этого лета, это нефтепродукты, это тоже структурная особенность российской экономики, которая в данный момент играет ключевую роль в определении инфляционных тенденций. Если мы действительно верим, что бюджетный импульс затих, что меры ЦБ по сдерживанию, по крайней мере, спроса путем резкого повышения процентной ставки, что одновременно скажется несомненно на темпах девальвации, которую мы видели этим летом, то вполне возможно, что инфляционные тренды начнут затухать. Но опять же тут висит много неизвестных, я бы сказал, что эта ситуация неустойчивая, она может качнутся, что в одну, что в другую сторону».