Башар Асад демонстрирует уверенность в своих силах

Президент Сирии предпочел продемонстрировать сплоченность режима и не стал отменять чрезвычайное положение. Оппозиция созывает на пятницу новые антиправительственные акции

Активисты сирийских оппозиционных групп призвали своих сторонников выйти в пятницу на массовые акции протеста после того, как президент Башар Асад накануне не ответил на главное требование противников режима — отмену чрезвычайного положения. Как выразился один из сирийских правозащитников Висам Тариф в своем микроблоге Twitter из Дамаска, президент в среду «обращался не к нации, а к машине подавления, — и усилил ее». Поскольку лидеры сирийской оппозиции находятся за решеткой или под домашним арестом, пока неясно, насколько массовыми станут антиправительственные акции.

В среду, сразу по окончании выступления Асада, в городе Латакия несколько тысяч человек вышли на улицы; полиция применила силу, есть жертвы.

Газета The Wall Street Journal пишет, что, к удивлению многих наблюдателей, Асад в своем выступлении не привел ни временных рамок, ни деталей плана ожидавшихся реформ в Сирии. Зато он назвал участников акций протеста «маргиналами» и «предателями». Власти в Дамаске также утверждают, что столкновения последних дней, в которых, по разным данным, погибли не менее двух десятков человек, инспирированы из-за рубежа, в частности, из Израиля.

По мнению западных аналитиков, смысл речи Асада в том, что правящий класс сомкнул ряды в попытке стабилизации ситуации. Власти намерены проводить реформы, но только на собственных условиях. «Очевидно, что режим больше не ощущает опасности. Они думают, что стоит только начать делать уступки, — и этому не будет конца», — приводит издание мнение неназванного эксперта, базирующегося в Ливане.

Газета The New York Times называет речь сирийского президента «хорошо срежиссированной демонстрацией того, насколько прочно он держит власть в своих руках». Подобную тактику, когда президент Асад хранил молчание в течение двух недель беспорядков, и только теперь обратился к нации, газета называет «классической тактикой авторитарных лидеров, которые таким способом повышают ожидания от своего выступления и при этом демонстрируют равнодушие к давлению общества».

Несбывшиеся ожидания

От обращения Башара Асада сирийцы ожидали помимо отмены режима чрезвычайного положения, предусматривающего, в частности, запрет на проведение антиправительственных акций, объявления о структурных реформах, способных улучшить качество жизни населения.

Сам режим ЧП был введен в Сирии после переворота 1963 года, когда 8 марта того года «Баас» (Партия арабского социалистического возрождения) пришла к власти. Месяцем ранее подобный переворот произошел в Ираке. Впоследствии между иракскими и сирийскими баасистами возникли идеологические расхождения. Причем настолько серьезные, что до свержения Саддама Хусейна в 2003 году сирийцы не могли ездить только в две страны — Израиль (его Дамаск не признает государством) и Ирак.

Выступлению Башара Асада предшествовала волна протестов, начавшихся в городе Дераа близ границы с Иорданией. До этого с гражданами общалась советник президента Бутаина Шаабан. Она-то и обещала реформы и отмену режима чрезвычайного положения. Возможно, Шаабан и некоторые другие люди из окружения президента действительно верили собственным обещаниям. А, возможно, речь идет о привычной практике сирийского режима раздавать обещания и не выполнять их, пишет The New York Times.

Но, скорее всего, власть действительно даст некоторые послабления гражданам. Так, в конце марта президент Башар Асад подписал указ о реформировании системы поощрения государственных служащих, который предусматривает повышение зарплат. Вместо двух разрядов у чиновников теперь будет один. С 1 апреля уравниваются госслужащие, получавшие менее 10 тысяч фунтов (около 210 долларов) и более 10 тысяч фунтов. Первым зарплата будет повышена до 10 тысяч фунтов, а затем уже все ведомства ждет увеличение зарплат на 20%. Зарплата сотрудников дипломатических представительств за рубежом повысится на 25%.

31 марта 2011 года Башар Асад поручил создать специальную комиссию, которая рассмотрит вопрос об отмене режима чрезвычайного положения и замены его законодательством о противодействии терроризму.

Оппозиция не верит президенту. «Лозунги протестующих сменятся с «Народ хочет реформирования режима» на «Народ хочет падения режима»; Асад доказал, что режим не может измениться», — заявил живущий за пределами страны руководитель Сирийской национальной ассоциации за права человека Аммар Кураби.

Жизнь правозащитников в самой Сирии незавидна. За противодействие политике власти их сажают под домашний арест. В стране действует цензура. Несмотря на демократические поблажки последних лет и увеличение количества СМИ, вопрос о свободе слова в Сирии остается еще крайне чувствительным. Так, в 2009 году в стране была закрыта единственная неправительственная организация, которая занималась мониторингом СМИ, Интернета и выборов, — «Сирийский центр за свободу слова и прессы». Но в начале 2011 года правительство страны в ответ на обвинения в цензуре вновь открыло свободный доступ к социальным сетям типа Facebook и видеосервису YouTube. Следует заметить, что никакого запрета на вещание зарубежных телеканалов в стране нет.

По данным прессы, главным сторонником предоставления сирийцам глотка свободы в Интернете был именно президент Башар Асад. После прихода к власти западные политологи называли его неолибералом, начавшим постепенный перевод страны к «социалистической рыночной экономике». Так, после 2000 года правительство в значительной мере либерализовало частный бизнес (частные в Сирии, например, аптеки) и отменило ряд запретов, касающихся сделок купли-продажи. Как рассказал BFM.ru один из жителей города Эль-Хасака, расположенного на севере страны, около двух лет назад, в частности, был отменен нормативный акт, предусматривавший согласование сделок с жильем на приграничных территориях со службой разведки. Кроме того, местные жители получили послабления при покупке земель сельскохозяйственного назначения — если ранее нужно было получать согласование с Министерством обороны (такой порядок действует, например, и в Греции в отношении покупки домов иностранцами), то теперь вопрос решается на уровне местных органов власти и суда, который признает право собственности.

Кроме того, после прихода к власти Башар Асад обратился за помощью к МВФ и Всемирному банку, чего его отец Хафез Асад при жизни никак не мог допустить. А в 2005 году министром финансов был назначен бывший экономист Всемирного банка.

Еще одна заслуга Башара Асада, которую отмечает исследователь Анджела Джоя из Университета Йорка (Канада), — значительное ослабление генералитета внутри правящей партии «Баас» и разрушение баасистской структуры, сформировавшейся в 1950-1960-х годах.

Тяжеловес ближневосточной политики

Развенчать культ «Баас», чего требуют сторонники оппозиции, президент страны пока не решился. Именно сращение государственного аппарата и правящей партии является одним из основополагающих препятствий на пути реформ. Есть и другие. «Эти препятствия можно обозначить как остатки традиционного общества, для которого характерны сохранение «моральной» экономики и обычаев. Другими препятствиями являются структурные слабости сирийской экономики и правовые рамки, которые не способствуют развитию конкурентоспособности в мировой экономике, где инвесторы ищут гарантий частной собственности», — пишет Анджела Джоя в работе «Экономическая либерализация и реформы в Сирии в 1997-2005 годах».

В непростой экономической и внешнеполитической ситуации Башар Асад предпочел в первую очередь говорить о том, что неизменно найдет отклик в лице каждого араба — о двойственности стандартов западных стран и об иностранном заговоре. Сирия — сердце арабского национализма, считает обозреватель лондонской газеты The Independent Роберт Фиск. Именно сирийцы считают свою страну «матерью единой арабской нации» (впрочем, попытка создания Единой Арабской Республики между Сирией и Египтом в 1958-1961 годах, провалилась), а Башар Асад в речи напомнил, что его граждане всегда держали голову гордо поднятой. Сирия действительно считается тяжеловесом ближневосточной политики и имеет тесные связи с Ираном, к которому с крайним недоверием относятся, например, в странах Персидского залива.

Кроме того, Дамаск в течение многих лет непосредственно влиял на действия Бейрута. В 2005 году, однако, эпоха прямого сирийского вмешательства в Ливане завершилась. После «кедровой» революции 2005 года Башар Асад вывел из Ливана войска, которые были введены туда еще во время гражданской войны. Как считают многие эксперты, близкие связи с Ираном, оказывающим всемерную поддержку ливанским шиитам, позволяют Дамаску балансировать между Ливаном, Ираном и нефтедобывающими аравийскими монархиями. «Если израильтянам нужен мир в Ливане, им нужен Асад, а если Асад хочет поддержать свой вес в регионе, ему нужен Иран. Сирия — это арабские ворота, через которые может входить Иран. А Иран — мусульманские ворота, через которые может входить Асад, который, надо помнить, является алавитом и, соответственно, шиитом», — проводит параллели Роберт Фиск. Впрочем, в научных кругах (особенно во Франции) алавитов причисляют к шиитам с большой осторожностью (зачастую считая отдельной религиозной ветвью), а суннитские консерваторы вообще не признают их мусульманами.