Лондонский Кингс Кросс на пути в новую жизнь

Новая купольная крыша лондонского вокзала Кингс Кросс (King’s Cross) очень похожа на ажурную летающую тарелку, изящно приземлившуюся на старое кирпичное здание

Да и по затратам эта вершина архитектурного мастерства вполне может считаться космической: на реконструкцию старинных корпусов вокзала, построенных в 1852 году, и сооружение тарелки-купола, которую поддерживают стальные нервюры, было затрачено 500 млн фунтов (800 млн долларов).

Неспроста, конечно, поскольку именно этому дуэту из двух вокзалов — Кингс Кроссу и соседнему Сант-Панкрасу — и суждено стать новым транспортным суперузлом, который пропустит сотни тысяч гостей Лондона, которые приедут в июле этого года на Олимпиаду.

Архитектор Джон Макаслан, чье бюро John McAslan + Partners осуществило реконструкцию вокзала Кингс Кросс, согласен со мной в том, что в новой крыше есть некий элемент чужеземности.

«Хотя буквально вчера кто-то мне сказал, что эта крыша напоминает ему теплицу из Кью-гарденс или просто какого-то ботанического сада, потому что в ее конструкции есть и что-то, присущее викторианскому стилю, — говорит Макаслан. — Так что это нечто, вызывающее удивление, тем более что на этом месте все было загорожено в течение 5-6 лет, и никто не представлял, что же в конце концов там окажется. И вдруг такое! Да еще в наши экономически сложные времена! Я думаю, многих это ошеломляет».

Специалисты архитектурного бюро John McAslan + Partners признают, что Кингс Кросс — самое людное здание из всех, которые им приходилось разрабатывать, и которое, в отличие от бизнес-лофтов и культурных центров, возродилось к жизни буквально в один день, и возродилось успешно.

Именно поэтому руководство Российских железных дорог попросило бюро John McAslan + Partners оценить состояние железнодорожных вокзалов в Москве и Санкт-Петербурге, — в частности, Витебский и Балтийский.

Как говорит глава проекта по реконструкции Кингс Кросса Хиро Асо, ценный опыт, полученный при реставрации лондонского вокзала, теперь пригодится и в России. «То есть речь идет о том, чтобы часть национальной истории — а ведь вокзал это часть истории, культуры — продолжала служить людям, особенно в наши непростые времена», — размышляет Аса.

Экскурс в историю

Чего-чего, а истории вокруг Кингс Кросса хватает. Ведь именно здесь разбили один из своих лагерей древние римляне: на бывших заболоченных брегах ныне подземной речки Флит еще не так давно были найдены римские якоря, могила легионера Сатурния и даже скелет безымянного слона, состоявшего в римском легионе в качестве тягловой силы.

Говорят, что здесь состоялась заключительная битва предводительницы местного племени иценов Будики с римлянами и якобы под одной из платформ Кингс Кросса покоится ее тело. Но это не более чем городской фольклор — убедительных подтверждений этого нет.

Гораздо более реальной выглядит «платформа" 9¾», с которой отправлялся Хогварт-Экспресс, увозивший Гарри Поттера в школу волшебства, — здесь на моих глазах весело фотографируется большая группа туристов из Юго-Восточной Азии.

Как говорит Хиро Асо, команда John McAslan + Partners проделала не меньшее путешествие во времени и пространстве, чем Гарри Поттер.

Ведь проект реконструкции начался в 1997 году, и задача перед командой стояла такая: из старинного викторианского вокзала с двумя платформами, частично разрушенного во время Второй мировой войны, сделать терминал XXI века, сохранив при этом уникальную постройку архитектора Люиса Кьюбитта и соседнее здание гостиницы Great Northern Hotel.

Спонсором проекта выступило Министерство транспорта, а вдруг возникшая на пути дата Олимпийских игр задала временные рамки — открыть терминал к 2012 году.

Из трущобы — в центр культуры

Привокзальный район редко когда бывает привлекательным. Кингс Кросс до недавнего времени был одним из ярчайших примеров этого правила и относился, скорее, к категории лондонских трущоб, куда сам Шерлок Холмс не отважился бы наведаться без грима бродяги.

Теперь, выйдя из сдвоенной станции метро Кингс Кросс-Сент-Панкрасс, попадаешь на уютную мощеную площадь, будто перенесенную сюда из лубочного баварского городка, от которой вправо уходит новая улица с громким названием Королевский бульвар (King’s Boulevard).

«Знаете, когда последний раз в Лондоне присваивали название новой улице? В 1904 году! И тоже, кстати, «королевское» — Kingsway (Королевская дорога), — рассказывает Роберт Эванс, глава компании-застройщика Argent, вот уже 11 лет работающей над тем, чтобы превратить 27 гектаров этих привокзальных земель в живой жилой район. — Индекс мы тоже получили новехонький — N1C».

По новому, с иголочки, бульвару взад-вперед вместе с рабочими в оранжевых жилетках курсирует модная молодежь с папками и мольбертами подмышкой, поскольку именно сюда — в бывшие привокзальные складские помещения — переехал Лондонский университет искусств и престижный колледж Сент-Мартинс, кующий именитых дизайнеров.

«Нам очень важно было сохранить атмосферу этого удивительного района, который находится в самом центре Лондона, — продолжает Эванс, когда мы с ним поднимаемся на верхний этаж отреставрированного зернохранилища. — Ведь здесь много старинных викторианских зданий. Мы сейчас находимся в одном из них — The Granary. Здесь хранилось зерно, а сейчас сюда переехал колледж искусств Сент-Мартинс, потому что им понравилось, что мы делаем, и они сюда как нельзя лучше вписались, в эту атмосферу истории и прогресса, творчества».

По словам Эванса, в сотрудничестве с архитекторами бюро Stanton Williams им удалось сотворить нечто из ряда вон выходящее. «Мы уже строим здесь жилые дома на 2 тысячи квартир», — гордо заявляет мой собеседник.

Если бы не поэт...

Но ведь в таком центральном районе рядом с метро и престижным колледжем наверняка жилье будет практически недоступно рядовому жителю Лондона?

Эванс уверяет, что 40% отстроенных квартир будет относиться к категории субсидируемого жилья, а это означает, что даже люди с невысоким доходом смогут либо частично выкупить квартиру, либо снимать по сниженной цене.

А буквально за углом от идущей вовсю стройки уже три года как открылось новое многофункциональное здание Кингс-плейс (Kings Place) с концертным залом, галереей, кафе, ресторанами, где получили постоянную прописку сразу три оркестра и газеты Guardian и Observer.

Я спрашиваю у Роберта Эванса — это тоже их разработка? Он говорит, что нет, просто так совпало — место потянуло к себе людей. Недаром ведь и знаменитая Британская библиотека несколько лет назад из Блумсбери переехала в новое здание, соседствующее с вокзалом Сент-Панкрас.

Сейчас уже трудно представить, что в 1960-е годы планировалось снести Сент-Панкрас, и уже могло бы не быть этого изумительного здания, больше похожего на собранный из красных кирпичиков собор, чем на вокзал, который построил за сто лет до этого Джордж Гилберт Скотт.

Однако вполне неожиданно романтизм возобладал, и историческое здание устояло, в чем, кстати, немалая заслуга поэта Джона Бенжемана, бывшего страстным поклонником архитектуры викторианской эпохи. Его роль в спасении одного из 12 воспетых им лондонских вокзалов не забыта: в отреставрированном зале Сант-Панкраса стоит чудаковатого вида с хозяйственной сумкой в руке бронзовый джентльмен, запрокинувший голову, как в небо, в вокзальные своды — сэр Джон Бенжеман.

«Симская тройня» и парк в номере 8

Эванс уверен, что нельзя создать или сохранить индивидуальность района, если возводить все только новое. Именно поэтому, несмотря на большие затраты на очистку и перестановку, компания сохранила старые газгольдеры на их историческом месте. Но что за красота в них, спрашиваю я.

«Эти газгольдеры сделаны из литого чугуна, и в инженерном смысле — совершенно потрясающие штуки: этот перекрестный дизайн называется «сиамская тройня», и они стали символом новой технологической эры и символом Кингс Кросса, поскольку они всегда были очень заметны на линии горизонта», — поясняет Роберт Эванс.

Оказывается, они фигурируют во многих английских фильмах, и English Heritage — организация, охраняющая памятники культуры, — очень хотела, чтобы хотя бы несколько газгольдеров уцелели. Застройщики согласились, оставив наиболее интересные из них — три переплетенных между собой и еще газгольдер номер 8. Очищенные и заново собранные газгольдеры будут установлены в несколько ином месте, поближе к другим историческим зданиям.

Внутри номера 8 будет разбит парк, а внутри «тройни» взойдет жилой комплекс из трех домов разной высоты и тем самым будет напоминать движение газа в цилиндрах.

Осталось на своем месте и здание Немецкой гимнастической школы. Этот чуточку напоминающий кирху дом стоит прямо напротив выхода из международного терминала Сант-Панкрасс.

Любопытно, что этот первый специально построенный в Англии для занятий спортом зал — дело рук немецкого иммигранта Эрнеста Равенштейна, и именно здесь в 1866 году частично проводились возрожденные им Национальные олимпийские игры. Правда, сейчас это отреставрированное здание, сохранившее все крючки для тросов и прочие свидетельства былой спортивной направленности, будет служить не спортивным, а гастрономическим интересам — вскоре здесь должен открыться ресторан.

Мы идем с директором проекта по стройке, и он показывает мне огороженный садик, где растут овощи-фрукты. Неужели для будущего ресторана? «Нет, это местные дети из старого жилого фонда разводят, — поясняет Эванс. — Речь ведь идет не только о постройке нового района, но и о возрождении старого, о социальных и культурных изменениях, и мы хотим, чтобы дети, которые здесь живут, понимали, что мы делаем, и чувствовали, что это принадлежит и им тоже. Поэтому мы совместно с благотворительной организацией пытаемся вовлечь местную молодежь в наш проект».

Планы «Б»

Между тем, помимо 2,5 млрд фунтов, потраченных правительством на улучшение транспортной инфраструктуры, никаких общественных денег в этот проект не вложено. Конечно, без политической воли тут не обошлось — ведь разработку этих 27 гектаров заброшенной земли одобрило в свое время правительство лейбористов. Но ведь политики приходя и уходят, а кому-то приходится постоянно отстаивать интересы своего города, района.

Ничего из того, что мы видим в районе Кингс Кросса сейчас, могло бы не случиться, если бы, к примеру, в конце 1980-х были бы одобрены другие планы.

Например, построить в округе огромные офисные блоки или пустить идущие в Европу поезда (Channel Tunnel Raillink) по подземному туннелю с Кингс Кросса, а это означало бы снос практически всех старых викторианских зданий и полную перестройку района. Этому активно воспротивилась созданная в 1987 году инициативная группа по защите района King’s Cross Railway Lands Group (KXRLG) .

Как рассказывает сопредседатель KXRLG Мэриан Ларраги, каждый раз, когда подавалась новая заявка на разработку этих земель, активисты района проводили консультации, вовлекая местных жителей, разные диаспоры, которые здесь образовались — сомалийскую, бангладешскую, ирландскую.

«Одним из наших возражений на тот первоначальный план было то, что постройка офисных блоков предполагает, что экономический бум будет продолжаться бесконечно, и все эти офисы будут заняты, — вспоминает Мэриан. — А нас волновало, что если наступит рецессия, то на долгое время район будет пустовать, и это именно то, что и произошло — наступил экономический спад. Но нам удалось договориться с застройщиками о том, что в первую очередь будут построены жилые дома для необеспеченной части населения нашего района. Так что наше вмешательство возымело действие. В противном же случае воздействие рецессии на наш район ощущалось бы гораздо сильнее».

А что у нас?

Что касается российской столицы, то, как говорит декан Высшей школы урбанистики при ВШЭ Александр Высоковский, такого целостного подхода к решению проблем планировки города пока нет.

«В центре города возникло несколько крупных товарно-железнодорожных зон, которые не отвечают функциям столичного города. Это и железнодорожно-товарный двор Павелецкого вокзала и гигантский товарный двор Киевского — то есть то, что находится в 20 минутах ходьбы от Кремля и нуждается в реконструкции», — полагает эксперт.

А вот в чем, по его мнению, Россия уже догнала Европу, так это в использовании промышленных зданий под новые назначения.

Кстати говоря, архитекторы John McAslan + Partners уже отреставрировали в Москве исторический комплекс «Фабрика Станиславского», состоящий из 6 зданий, где с 1854 года действительно размещалась фабрика, основанная за сто лет до этого прадедом Константина Станиславского Алексеем Петровым и производившая «волоченое и плющеное золото и серебро».

Именно в помещениях этой золотопрядильной фабрики и ставил первые спектакли юный Константин Сергеевич, основав из работников в фабричной читальне самую первую труппу Московского художественного театра.

Как рассказывает один из архитекторов бюро Анастасия Чепа, после сдачи этого проекта, к ним посыпались новые российские заказы, и в январе 2012 года компания совместно с ландшафтными дизайнерами приступила к реконструкции кондитерской фабрики «Большевик», состоящей из 20 зданий, где все исторические здания будут сохранены.

«Такой масштабный проект оживляет и дает возможность по-новому увидеть район, — говорит Анастасия. — Я считаю, что такие исторические здания, как «Фабрика Станиславского», фабрика «Большевик», были сохранены прежде всего благодаря тому, что они сохраняли свою функцию, но в будущем жизнь в них может вдохнуть многофункциональность. Там будут, конечно же, офисы, но еще и ресторанный комплекс, и музей бывшей фабрики, и магазин с производимой ею продукцией, а также художественная галерея и спортивный комплекс».

По мнению главы московских проектов бюро John McAslan + Partners Эйдана Поттера, сейчас наступило особенно удачное время для реставрации старинных зданий в российской столице, поскольку нынешний мэр, решив заняться проблемой дорожных пробок, пока приостановил возведение новых зданий, чтобы понять, что происходит с движением на дорогах и как его уменьшить.

«А это означает, что сейчас застройщикам в Москве довольно трудно добиться разрешения на строительство новых проектов, но в то же время стало проще получить добро на реставрацию исторических зданий, — поясняет Эйдан. — И это чудесно для Москвы, поскольку там столько по-настоящему изумительных старинных зданий, и в них необходимо вдохнуть новую жизнь».

Катерина Архарова, Программа «Пятый этаж», Русская служба Би-би-си