Выборы в Египте: светские кандидаты против исламистов

Вопреки недавним прогнозам победа исламистов на президентских выборах в крупнейшей арабской стране далеко не гарантирована

Президентские выборы, которые начались сегодня в Египте, могут дать ответ на вопрос, какие реальные политические последствия принесла «арабская весна» в самой населенной стране региона. В более широком смысле, как замечает The Wall Street Journal, от исхода этого голосования зависит ответ на вопрос: что означает демократия по-арабски?

Газета The New York Times напоминает, что нынешние выборы в Египте — это вообще первые президентские выборы в арабском мире в условиях реальной конкуренции.

Первый тур выборов проходит в течение двух дней, в среду и в четверг, а затем два кандидата, набравшие наибольшее количество голосов, встречаются во втором туре, назначенном на 16 июня.

Пока что избирательная кампания преподнесла достаточно серьезные сюрпризы. Всего через полгода после парламентских выборов в Египте, на которых 70% получили исламисты, в президентской гонке лидируют сторонники гражданского правления. Правда, следует учитывать, что социологические опросы в Египте после десятилетий правления авторитарного военного режима крайне ненадежны: люди не имеют обыкновения честно отвечать на вопросы о своих политических предпочтениях.

Но если пользоваться имеющимися данными, то наиболее вероятным претендентом оказался Амр Мусса, которого WSJ называет «либералом» и «секуляристом» — противником религиозного государства. Если предположить, что Амр Мусса победит на выборах, он станет первым гражданским главой государства в Египте после более чем шестидесятилетнего правления военных.

75-летний Мусса, выпускник юридического факультета Каирского университета, происходит из влиятельной семьи, на протяжении десятилетий игравшей важную роль в египетского политике. Сам Амр Мусса в 90-е годы был министром иностранных дел, а впоследствии возглавлял Лигу арабских государств.

На последних неделях кампании резко усилились позиции еще одного не исламиста — бывшего командующего ВВС Ахмеда Шафика. За ним, очевидно, стоят египетские военные, одна из самых влиятельных сил в стране. В этой ситуации возникают подозрения, насколько правящая ныне военная хунта готова обеспечить беспристрастный подсчет голосов. В своих предвыборных выступлениях Шафик избегал упоминания египетской революции, предпочитая называть ее словом «обстоятельства».

Генералу Шафику 70 лет, он, так же, как Хосни Мубарак, строил свою карьеру в ВВС. Впоследствии возглавлял министерство гражданской авиации, где его считали эффективным менеджером: ему удалось обновить Каирский аэропорт и провести реформы в национальной авиакомпании Egypt Air.

Еще двумя наиболее сильными кандидатами из 13 участников президентских выборов являются исламисты. Это, прежде всего, кандидат от «братьев-мусульман» Мохаммед Морси. Он поздно вступил в предвыборную гонку и поначалу не пользовался особым успехом, но в последнее время ситуация изменилась по мере того, как отлаженная пропагандистская машина «братьев-мусульман» включилась в агитацию за него. Изначально «братьев» должен был представлять другой политик, Хайрат Аль-Шатер. Но его забраковала избирательная комиссия на основании того, что при прежнем режиме у него были судимости по уголовным статьям. Мохаммед Мосри не обладает харизмой Аль-Шатера и менее известен в Египте.

Наконец, замыкает четверку наиболее вероятных претендентов бывший член «братьев-мусульман» Абдель Монейм Абул Фатух, которого относят к более умеренным исламистам. 60-летний выпускник Каирского университета еще в студенческие годы примкнул к религиозному движению, за что шесть лет провел в тюрьме.

Таким образом, если сильно упрощать ситуацию, египетский избиратель должен сделать выбор между сторонником свергнутого режима Мубарака и исламистом.

Любопытно, что поначалу избирательная комиссия запретила генералу Шафику участвовать в выборах на основании закона, запрещающего бывшим военным баллотироваться в президенты. Однако Шафику удалось найти лазейки в законе, он был зарегистрирован кандидатом, и тут его популярность резко рванула вверх.

The Wall Street Journal обращает внимание на то, что в нынешней кампании кандидаты периодически залезают на избирательное поле соперников. Так, предположительно умеренный исламист Абул Фатух заигрывает с либералами и даже с христианами. А предполагаемый либерал Амр Мусса, напротив, пытается вербовать себе сторонников из числа тех, кто на парламентских выборах голосовал за исламистов.

Во время избирательной кампании Мусса позиционировал себя как верующий мусульманин и не забывал совершать пять обязательных намазов в день. Он также делал примирительные заявления в адрес «братьев-мусульман».

Среди наиболее известных сторонников Амр Муссы — бывший топ-менеджер Google Ваэль Гоним. Слава пришла к нему во время «арабской весны», когда он сыграл значительную роль в организации уличных протестов против режима Мубарака.

На протяжении почти всей избирательной кампании «либерал» Мусса и «умеренный исламист» Абул Фатух представлялись наиболее вероятными претендентами на высший пост в государстве, и это заставляло предположить, что египетский избиратель склоняется в пользу менее радикальных политиков. Но рывок вперед отставного военного Шафика и официального кандидата «братьев-мусульман» Морси заставил усомниться в том, что в египетской политике на самом деле происходят перемены.

Теперь эксперты говорят, что на финишной прямой столкнулись две традиционные для Египта пропагандистские машины: государство (читай военные) и исламисты. Насколько более умеренные кандидаты смогут в этих условиях преуспеть, — большой вопрос.

Не больше ясности существует и относительно того, какими полномочиями будет обладать вновь избранный президент Египта. За почти полтора года после свержения Мубарака ведущим политическим силам страны так и не удалось договориться о принятии новой конституции, которая могла бы ответить на этот вопрос.

Военная хунта, которая руководит Египтом после свержения Хосни Мубарака, пообещала прекратить свое существование до 1 июля.

На прошлой неделе глава хунты фельдмаршал Мохаммед Хусейн Тантави пообещал, что военные обеспечат честное голосование. Однако он счел нужным добавить, что на вооруженных силах также лежит «долг» защищать египтян от внутренней смуты и от внешних угроз.

Несмотря на заверения генералов в готовности отойти в сторону, многие египтяне подозревают, что роль военных в жизни страны еще долго будет очень значительной — просто в силу того, какое положение они занимают в экономике Египта, замечает The New York Times.