«Разговор глухонемых». США, ФРГ, Канада и Франция согласны с выводами Лондона по делу Скрипалей

«Утверждалось, что Скрипали в этот день ушли из дома рано утром и в него больше не возвращались. Каким образом тогда они вошли в контакт с якобы отравленной дверной ручкой своего дома? Вряд ли можно считать убедительным и то, что подозреваемые использовали для перевозки мифического «Новичка» обычный контейнер для духов. Как следует из опубликованных отчетов экспертов Организации по запрещению химоружия, в частности по инциденту в Эймсбери, данное вещество настолько токсично и опасно, что для его транспортировки необходимо использовать специальные защищенные контейнеры. В противном случае перевозчик неизбежно пострадал бы в первую очередь. Господин председатель, в России очень популярна шутка о персонаже под именем Неуловимый Джо. Неуловимый он не потому, что его не могут поймать, а потому, что он никому не нужен и его даже никто не собирается искать. У меня складывается стойкое ощущение, что нам представили двух таких Неуловимых Джо, которые якобы действовали по указке из Москвы. Может быть, кого-то из вас этот спектакль в чем-то убеждает, но мне кажется, что его очередной акт столь же надуман и притянут за уши, как и предыдущие действия, часть из которых разворачивалась в этом зале».

— Я надеюсь, что других последствий не будет, кроме как словесного признания или признания солидарности с позицией Великобритании. Но все-таки Германия и Англия — союзники, и, видимо, госпожа Меркель считает, что другой реакции от нее не может быть, а то госпожа Мэй может обидеться, или Англия вообще что-либо подумает. Но встает вопрос о дальнейшей судьбе новых санкций в отношении России. Мне по-прежнему кажется, что Германия не будет вводить новые санкции против России, потому что нового ничего не произошло. Еще раз подтвердили, что якобы вина здесь на российских спецслужбах — и все, новых доказательств, мне кажется, нет. Поэтому будем надеяться, что новых санкций не будет, но привкус останется, и по российскому имиджу, особенно в средствах массовой информации Германии и Европы, это удар.

— Тот самый Александр Петров, которого Лондон подозревает в покушении на Скрипалей, уверяет, что он ни при чем. Услышат ли его слова на Западе?

— Я думаю, что сейчас нужно делать все для того, чтобы наладилась связь между правительствами Англии и России и спецслужбами обеих стран. Пока это разговор глухонемых. Просто одна сторона — в первую очередь, Англия — отказывается предоставлять материал России. Почему — тоже не до конца понятно.

— Мне кажется, Англия ничего не предоставляет, потому что им попросту нечего предоставить.

— Почему, они все-таки имеют фотографии людей, у них свой нарратив, они хотят доказать, что два человека из России приехали на два дня в Англию, два дня провели в Солсбери. У них аргументы есть, но нужно, конечно, чтобы две точки зрения были услышаны, чтобы обе стороны наконец начали между собой говорить.

— Дмитрий Песков сегодня прямо им заявил: присылайте запрос по поводу того же Петрова, второго подозреваемого. Почему Лондон молчит и ничего не делает?

— Я тоже не знаю. Или Лондон не хочет это делать, потому что считает, что все и так ясно, или там действительно, может, ведется какая-то закулисная игра. Мне кажется, очень подозрительно, что все эти новые обвинения Англией выдвигаются за несколько часов или в тот же момент, когда Асад забирает назад последние части своей территории в Сирии. Тут тоже идут предупреждения в адрес России не помогать ему и так далее. Одно с другим может быть связано, это большая политика, большие интриги в информационном пространстве, гибридная война — все это нас еще достаточно долго будет волновать.

— Что в Германии, в том числе в немецких СМИ, говорят о последних обвинениях Лондона в адрес Москвы?

— Вся пресса на стороне госпожи Мэй, считает, что она все доказательства предъявила. В народе очень сомневаются, что вся эта информация действительно правдоподобна так, как ее представляет Англия. Но опять-таки важно то, как сейчас будет писаться нарратив, и английская версия сейчас просто начинает становиться новым нарративом, на который ориентируются и пресса, и СМИ, и другие политики.