По его словам, сейчас активно идет взаимодействие между Московской биржей и Шанхайской биржей по выпуску различных продуктов
Вадим Тимохин, руководитель направления по взаимодействию с финансовыми институтами Азии МКБ. Фото: МКБ
Руководитель направления по взаимодействию с финансовыми институтами Азии МКБ Вадим Тимохин рассказал о том, как пандемия повлияла на экономические взаимосвязи России и Китая, а также о том, имеет ли смысл инвестировать в инструменты, номинированные в юанях.
Как пандемия повлияла на торговлю России и Китая и вообще на отношения двух стран?
Вадим Тимохин: Китай был первым, кто попал в эту пандемию. Это случилось перед китайским Новым годом, в феврале, традиционно нерабочем месяце для Китая. Изначально существенного влияния не было, оно проявилось в последующие месяцы. Что касается российско-китайской торговли, то снижение было, в первом полугодии оно составило 6% по отношению к предыдущему году. Но в абсолютных цифрах это снижение совсем небольшое. В реальности сейчас торговый оборот между странами чуть больше 49 млрд, и мы идем к повторению предыдущего года.
А было ли влияние на отношения двух стран?
Вадим Тимохин: Я бы сказал, отношения укрепляются, потому что страны друг друга активно поддержали в пандемию в части поставок медицинских средств. Ну, и, например, активно кооперировались банки и компании в части крупнейшей международной выставки в Гуанчжоу — Кантонской выставки, для участия в онлайн-мероприятиях. Также активно работают банки в части проектного финансирования. Здесь никакого изменения не было. Что касается Московского кредитного банка, то мы заключили одну из ключевых сделок с Китаем во время пандемии: с China Development банком — крупнейшим институтом развития в стране.
Пандемия как-то повлияла на взаимодействие с китайскими партнерами?
Вадим Тимохин: На самом деле, мы заметили, что китайские партнеры пошли навстречу в части бюрократических процедур: это обычно очень регулируемая история, связанная с предоставлением огромных пакетов документов. Сегодня они готовы принимать их удаленно, по электронной почте. Сделаны большие шаги вперед.
Что касается активного взаимодействия, общения, то здесь практически никаких изменений нет. Китайцы используют определенные инструменты, например, сервис WeChat на мобильных телефонах. Как правило, все переговоры проходят именно там.
Тот факт, что коронавирус впервые был обнаружен в Китае, как-то отразился на экономике китайской, на ситуациях на бирже?
Вадим Тимохин: Отразился, причем в лучшую сторону. Китай показал себя как хороший организатор. Поскольку они были первыми, кто попал в пандемию, но так как это случилось в китайский Новый год, то изначально у них было преимущество во времени, в их экономической активности. Благодаря хорошей организаторской работе, Китай быстро вышел из пандемии, что привлекло иностранных инвесторов, и сейчас мы видим колоссальный рост на бирже.
Темпы восстановления оказались, видимо, выше, чем ожидалось первоначально?
Вадим Тимохин: Впервые за долгое время мы увидели падение китайского рынка. В первом полугодии он упал на 6,8%. Это существенная цифра, если говорить о Китае, как о локомотиве для всей мировой экономики. Однако, по прогнозам Всемирного банка, рост по итогам года составит 2,3%. Китай опережает даже Азиатско-Тихоокеанский регион, который стандартно растет быстрее, чем мировая экономика в целом, но по мнению Всемирного банка, вырастет всего на 2,1%. В целом ожидания по Китаю оправданны с точки зрения восстановления. Но, все равно это не те цифры, которые мы привыкли видеть в отношении Китая. Это не 5,9%, это уже 2,3%.
Все говорят о возможности второй волны пандемии. Сейчас все мы, наверное, немного вирусологи, но, тем не менее, какие-то ожидания сформировались относительно второй волны или нет?
Вадим Тимохин: На самом деле, мы видим активность контрагентов — компаний, которые работают с Китаем, работают с Азией. Активность есть по всем странам, и я думаю, что показательным будет сентябрь, потому что уже октябрь — это традиционные праздничные дни в Китае. Соответственно, сентябрь — самый активный месяц, а дальше уже, после октября, идет конец года, подведение итогов. Сейчас мы, благодаря этой активности, надеемся, что все будет в порядке и ожидания строим исходя из этого.
Видимо, пока нет признаков того, что вторая волна накроет Китай.
Вадим Тимохин: Мы не хотели бы этого, скажем так.
Я думаю, что никто не хотел бы. Китай, как известно, остается одним из основных внешнеторговых партнеров США. С Россией тоже очень развита торговля. Как сложилась вообще такая ситуация и как развивались торговые отношения в тройке этих стран в последнее время?
Вадим Тимохин: Началось все с того, что китайская экономика очень сильно росла в последние годы и, соответственно, стала крупнейшим партнером России во внешнеторговом обороте. Для США Китай — также один из крупнейших торговых партнеров, поэтому между всеми тремя странами существует очень сильная торговая взаимозависимость. Существуют некие проблематичные барьеры, с точки зрения Китая и США, однако, на наш взгляд, на российскую торговлю с Китаем и США эта история не оказала никакого влияния.
Что происходит на данный момент с юанем? Каковы прогнозы? Есть ли смысл сейчас покупать юани или инструменты, номинированные в юанях?
Вадим Тимохин: Китайский юань уже довольно длительное время является мировой резервной валютой, включенной в корзину Международного валютного фонда. И расчеты в национальных валютах неизменно растут, особенно в торговле России и Китая. В этом году мы видим беспрецедентный рост, когда в первом полугодии доллар США упал ниже 50% в расчетной корзине между двумя странами. Что касается самой валюты, традиционно юань имеет стабильный курс, поскольку он контролируемый. Мы понимаем, что есть как бы две валюты: офшорный юань, который торгуется во всем мире, и юань, который торгуется на материке. Но видно, что последние годы разница между этими двумя валютами по отношению к доллару США минимальна.
Я считаю, что юань — это стабильная валюта. Не все согласятся со мной, поскольку это очень регулируемая валюта. Но при этом юаневые инструменты — довольно интересные на текущий момент, поскольку юань — резервная валюта и ее довольно много в мире. Можно найти интересную доходностью юаневых инструментов — на территории материкового Китая доходность может доходить до 9% годовых на облигациях корпораций с рейтингом «АА+».
При этом существуют определенные любопытные инструменты, которые позволяют инвестировать иностранцам. В частности, есть инициатива Bond Connect, которая существует с 2017 года, но особую популярность приобрела в конце 2019 года. Она позволяет использовать свободную ликвидность в юанях для инвестирования в облигации на территории Китая и получения доходности. Инициатива Bond Connect позволяет брокеру подключиться к китайской системе, которая даст возможность этому брокеру предоставлять клиентам услуги и продукты, номинированные в юанях. То есть, условно говоря, если брокер присоединится, то вы как клиент этого брокера сможете купить облигации, номинированные в юанях.
И в России это тоже доступно?
Вадим Тимохин: Это может быть доступно, но пока этого нет. Пока эта инициатива в России только зародилась. Только один инвестор российский — инвестиционная компания — стала участником Bond Connect. Но сейчас очень активно идет взаимодействие между Московской и Шанхайской биржами по выпуску различных продуктов в юанях и в рублях, поскольку на правительственном уровне пытаются стимулировать расчеты в национальных валютах. Плюс мы видим увеличение расчетов в национальных валютах в торговле. На эту валюту есть спрос, есть свободная валюта в обиходе, и с ней нужно что-то делать. Соответственно, спрос на инструменты, номинированные в юанях и в рублях, с обеих сторон растет.
