Стюардесса сгоревшего в «Шереметьево» SSJ 100 рассказала подробности трагедии
Лента новостей
По мнению защиты, старший бортпроводник Ксения Фогель фактически подтвердила версию подсудимого о сбоях в электрике и о неверных действиях ее погибшего коллеги Максима Моисеева, открывшего заднюю дверь лайнера
На процессе по делу командира экипажа Sukhoi Superjet 100 Дениса Евдокимова, обвиняемого в крушении в мае 2019 года в «Шереметьево» самолета и гибели 41 человека, идет допрос потерпевших. В Химкинском городском суде показания дала старший бортпроводник Ксения Фогель. По мнению адвоката подсудимого Натальи Митусовой, именно некорректные действия одного из ее коллег-бортпроводников привели к тому, что сидевшие сзади пассажиры погибли от термических ожогов и угарного газа.
Пока ни один допрошенный судом из более десятка потерпевших не высказал желания предъявить иск к командиру воздушного судна. Допрос потерпевших начался в июне 2021 года. Всего ими были признаны более сотни человек — родственники погибших, выжившие пассажиры и члены экипажа.
На сегодняшний день Ксения Фогель — единственная из выживших, кого допросил суд. О ее рассказе сообщила адвокат командира экипажа Sukhoi Superjet 100 Дениса Евдокимова Наталья Митусова:
Наталья Митусова адвокат «Фогель подтвердила, что был удар молнии, была вспышка, что после этого она не смогла сразу восстановить связь с экипажем — командиром корабля и вторым пилотом, а после того, как связь была установлена, она была с постоянными помехами. Командир корабля сообщил ей, что они возвращаются на аэродром вылета по техническим причинам, они подготовились к этой посадке. Вначале все шло штатно, а потом произошло несколько отделений [самолета от земли], последний удар был довольно сильный. Но от этого люди, которые были пристегнуты, физически не пострадали. А когда борт еще двигался, она услышала от второго бортпроводника, что идет возгорание в заднем отсеке [самолета], уже начались крики пассажиров, что идет пожар. Она эвакуировала [людей] с левой передней двери по ходу самолета. Потом резко пошло задымление после того, как Фогель открыла переднюю левую дверь самолета. Это косвенно подтверждает нашу версию о том, что задняя левая дверь была открыта бортпроводником [Максимом Моисеевым]. И именно бортпроводники с помощью кислорода запустили возгорание и [создали] пути возникновения пожара внутрь самолета. Когда Фогель открыла левую переднюю [дверь], то резко потянуло [воздух] с задней части. Потому что если сквозняка нет, то [огонь] не будет быстро распространяться по салону. А когда она резко открыла [дверь], дым резко повалил в переднюю часть».
По словам Ксении Фогель, она эвакуировала людей не больше минуты, потом, надышавшись угарным газом, покинула самолет. В это время командир корабля и второй пилот оставались на борту, потом второй пилот покинул самолет через форточку в кабине, но затем вернулся по трапу и помогал командиру корабля эвакуировать людей.
Потерпевшая сообщила, что скорой помощи и спасателей не было довольно долго, медицинскую помощь пострадавшем никто не оказывал.
По версии следствия, Денис Евдокимов, командир воздушного судна, следовавшего рейсом Москва — Мурманск, вечером 5 мая 2019 года после возвращения самолета в аэропорт «Шереметьево» «осуществил грубую посадку на взлетно-посадочную полосу». Это произошло после того, как в самолет попала молния. Действия капитана, полагает следствие, привели к тому, что шасси пробили еще полные топливные баки и начался пожар. Погибли 40 пассажиров и бортпроводник Максим Моисеев, который выпал на летное поле из самолета. Всего на момент возгорания на борту самолета находились 78 человек, среди которых было пятеро членов экипажа. 37 человек выжили.
Евдокимову инкриминировали нарушение правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, смерть двух и более лиц (ч. 3 ст. 263 УК РФ). Ему грозит до семи лет лишения свободы. Подсудимый находится под подпиской о невыезде.
Денис Евдокимов вину не признает и считает, что действовал в соответствии с инструкциями. По мнению защиты, жесткая посадка и, как следствие, гибель пассажиров наступили из-за нескольких факторов. Первый связан с техническими неполадками и конструктивными недостатками. В частности, неправильно сконструированная стойка шасси подломилась (а должна была сложиться) и пробила топливный бак, что вызвало пожар. Если бы стойка шасси сложилась правильно, самолет просто сел бы на «брюхо», прокатился и остановился, а люди остались живы. Однако шасси сложилось не так, как предусмотрено нормами летной годности, указывает защита.
Кроме того, один из бортпроводников, Максим Моисеев, действовал некорректно, поскольку сразу же после приземления самолета открыл заднюю дверь, что увеличило тягу воздуха и раздувание огня, считает защита. В итоге сидевшие сзади пассажиры погибли от термических ожогов и угарного газа. По мнению защиты, даже если допустить, что Евдокимов совершил грубую посадку, это бы не привело к тому, что люди погибли. А вот если бы правильно сложилось шасси, не было бы утечки топлива. Если бы дверь не открыли, пожар не проник бы внутрь салона.
Еще один фактор касается сбоя в работе оборудования. «Из-за того, что был удар молнией, блоки концентраторов данных, это компьютер самолета, полностью выключились и 18 секунд самолет был обесточен в воздухе, они перезагружались, поэтому Евдокимов и перешел с автопилота на ручное управление», — говорит Наталья Митусова.
Она отметила, что после перезапуска какие-то системы самолета восстановились, а какие-то нет, но следствие не захотело этого выяснять. Между тем, утверждает она, система электрики и все, что связано с движением боковой ручки управления, не восстановилось. Ручка двигалась с запозданием в одну секунду, что и привело к двум резким «скачкам» самолета по взлетно-посадочной полосе. Наталья Митусова отметила, что потерпевшая Фогель в суде фактически подтвердила сбои в электрике, сказав, что громкая связь не работала.
В декабре 2020 года родственники погибших в катастрофе подали иск в парижский суд. Они требуют компенсации от «Аэрофлота» и семи иностранных фирм — производителей оборудования SSJ 100. Они полагают, что воздушное судно не соответствовало нормам летной годности по молниезащите, именно это привело к отказу многих систем, приведших к катастрофе. Суммы исков не разглашаются.
Процесс в Химкинском суде длится с мая 2020 года. В деле сменился уже третий судья: первый ушел в отставку, второй — на повышение. С каждым новым судьей дело начинают слушать заново. На третий круг процесс с судьей начался в июне 2021 года. С тех пор идет допрос потерпевших. На процессе они пояснили, что получили страховые выплаты и компенсации «Аэрофлота». Суммы колеблются в пределах нескольких миллионов рублей. На вопросы суда о том, собираются ли люди подавать иски к подсудимому, потерпевшие ответили отрицательно.
С момента аварии и по сей день Денис Евдокимов не уволен, а пока лишь отстранен от должности.