Сенатор Андрей Клишас напомнил некоторым российским политикам о конституции. Комментарий Георгия Бовта

В российском политикуме очевидно нет единого мнения о том, как следует поступить с уехавшими из России и критикующими текущую внутри- и внешнеполитическую ситуацию в стране. Но санкции против них, скорее всего, последуют, уверен политолог

МВД России объявило в розыск сына основателя компании «Вымпелком» предпринимателя и филантропа Бориса Зимина (ранее он был признан в РФ иноагентом). Практически одновременно глава СК Александр Бастрыкин поручил возбудить уголовное дело против актера Артура Смольянинова в связи с его интервью с «рядом заявлений, направленных против России». Ранее депутат Госдумы Яна Лантратова обвинила Смольянинова в том, что он потерял связь с Россией и теперь актеру «ближе позиция противника». Число подобных уголовных дел против уехавших известных фигур увеличивается. Растет и число разных инициатив в отношении оппозиционно настроенных «релокантов» в целом. К чему идет дело?

С Борисом Зиминым у правоохранителей получилось просто: в сентябре прошлого года его объявили иностранным агентом и вот теперь подыскали уголовную статью о мошенничестве, каковую некоторые считают «резиновой» и потенциально грозящей любому предпринимателю. При этом Зимин-младший, проживающий за пределами России почти 20 лет, никогда не скрывал своих оппозиционных настроений. Это именно он вывез и оплатил лечение Алексея Навального (включен в реестр террористов и экстремистов Росфинмониторинга) после предполагаемого отравления в 2020 году. После начала СВО выступает против позиции Москвы, участвуя и, видимо, поддерживая материально работу ряда оппозиционных структур в эмиграции. По-своему даже удивительно, что его не взяли на карандаш раньше.

А вот актеру Смольянинову пока даже статьи не подыскали. Поскольку его резкие, явно эпатажные антироссийские высказывания хотя и вполне заслужили общественное порицание со стороны патриотов, но все же формально вроде бы не попадают под статью о фейках в отношении российской армии, действия которой он никак не оценивал. Если же теперь пойти по пути, как предлагает депутатка Лантратова, введения уголовных и иных наказаний за «высказывания против страны», то можно далеко зайти. Особенно учитывая манеру многих чиновников и правоохранителей ставить знак равенства между критикой и нападками на страну и критикой ее руководства. И мы этой кривой дорожкой уже ходили, когда были уголовные статьи на много лет лагерей за «антисоветскую агитацию и пропаганду», а уезжавших на ПМЖ даже в позднее советское время называли «предателями родины». Многих лишали гражданства и имущества. Потом, правда, таким, как Ростропович, пришлось возвращать.

Прослеживается заметная корреляция между объявлением иноагентом и последующим заведением уголовного дела. По некоторым подсчетам, такая участь постигла примерно пятую часть признанных в России иностранными агентами. Примерно каждый седьмой «иноагент» объявлен в розыск. Большинство этих людей встретили неприятную для них новость за границей. Что, возможно, говорит о том, что намерения их непременно посадить все же нет. К тому же их никакой Интерпол не выдаст, и все это понимают. А вот дать «сигнал» другим, чтобы неповадно было, — такое намерение явно присутствует. Так, депутат-единоросс Олег Морозов, некогда работник кремлевской администрации, призвал лишать гражданства или поражать в правах лет на 20 тех россиян, кто из-за границы выступает против специальной военной операции. По мнению Морозова, руководству страны нужно решить, необходимо ли «продолжать играть по правилам».

В своем уже привычном ключе выступил и зампред Совбеза России Дмитрий Медведев, по выражению которого «с предателями и теми, кто желает гибели своей стране», можно действовать по «особым правилам военного времени». Он намекнул на некие «тихие группы безукоризненно незаметных людей, их результативно исполняющих».

Морозову и Медведеву неожиданно резко ответил председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Андрей Клишас, который и сам недавно призывал создавать «неудобства» для релокантов, имея в виду прежде всего налоги. Теперь же Клишас подчеркнул, что «пока Госдума не приняла законы военного времени и они не подписаны президентом». А отвечая Морозову и ряду других депутатов, призвавших лишать уехавших оппозиционеров не только гражданства, но и имущества, сенатор посоветовал «не играть в слова и соревноваться с Украиной в способах нарушения прав собственных граждан».

На этом фоне последовало довольно неожиданное для непосвященных решение судьи Басманного суда Москвы Натальи Дударевой, которая согласилась с доводами защиты иноагента Петра Верзилова и отказала в заочном аресте его как фигуранта уголовного дела о сокрытии второго гражданства. Притом что ранее та же судья отличалась весьма жесткими решениями и приговорами и по ряду «болотных дел», и по делам сторонников Навального, и по делам Яшина (признан иноагентом) и Кара-Мурзы (признан иноагентом). Но в случае с Верзиловым, который скрывается, по версии следствия, в Ватикане, это никакая не судебная «оттепель». Просто Уголовно-процессуальный кодекс не предусматривает ареста по вмененной ему статье даже в исключительных случаях.

Пока нет оснований говорить, что в отношении выступающих из-за границы против действий российских властей «релокантов» будет проводиться политика «политической терпимости». Скорее всего, рано или поздно какие-то ограничительные и, возможно, даже репрессивные законы примут. А те деятели, которые сейчас, по сути, призывают к беспределу и антиконституционным карам в отношении отдельных артистов, выступают на «разогреве» соответствующих общественных настроений. Однако если в обществе в результате будет закреплена мысль о правомерности юридически оформленных поражений в правах или изъятия собственности по политическим причинам, то мало не покажется. В том числе некоторым нынешним ретивым Савонаролам (Джироламо Савонарола — итальянский религиозный и политический деятель XV века. Символом деятельности Савонаролы стал «костер тщеславия» — сжигание картин, книг, предметов роскоши на городской площади Флоренции. — BFM). Особенно если для них самих станет актуальной фраза Довлатова: «Мы без конца проклинаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело.

И все же я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов?» Хотя на самом деле точное число доносов в годы Большого террора доподлинно не известно.