«Действующие размеры, например, 1 млн рублей в резиновой 159-й статье мошенничество, то есть народной статьи для предпринимателей, и данные цифры не менялись аж с 2003 года. Поэтому вопрос повышения штрафов мы бы приветствовали, если было бы не просто сезонное повышение штрафов, то есть повысили налоговые ставки, повысили утильсбор, а теперь еще и штраф в Уголовном кодексе. А если бы все-таки это было бы связано с некой либерализацией наказания и с прежде всего, чтобы увеличение размера штрафов как-то было бы связано с тем, чтобы реальное лишение свободы по статьям применялось как можно меньше. Если бы как в свое время сделали при налоговом преступлении, при уплате налоговой недоимки, штрафа и пени, освобождаешься от уголовной ответственности. И было бы прекрасно, если бы для экономических преступлений большой штраф давал бы определенную возможность все-таки как-то уменьшить наказание, по крайней мере, чтобы наказание не было связано с лишением свободы. Вот это мы все максимально бы приветствовали».

«Бесспорно, наказание не просто жестокое, оно кровожадное, такое, знаете, показательное. В отношении Аяза мне так хочется процитировать старый фильм: «Он, конечно, виноват, но он не виноват», - в том смысле, что конечно же есть к нему претензии, бесспорно, есть, но мошенничество ? Ну люди покупали то, на что они рассчитывали, что они искренне внутри души хотели, такое ощущение, чувство, то есть желание прикоснуться к «успешному успеху». Кому-то эти курсы Аяза Шабутдинова могли принести пользу, они добавили уверенности, человек поверил в свои силы и чего-то добился, и он не считает себя потерпевшим, уж тем более от мошеннических действий. Поэтому 159-я с таким кровожадным сроком, бесспорно, это излишнее наказание, тем более я прямо практически предсказываю, что будет смягчение наказания. Потому что он признал вину, он предпринял меры к погашению ущерба. Огромное количество людей получили какие-то компенсации, поэтому, бесспорно, все это, я считаю, не было учтено судом первой инстанции при вынесении приговора. И я надеюсь, что конечно же наказание будет уменьшено. Да, это просто на примере Аяза государство решило окончательно рубануть и показать все, что думает в отношении всех этих инфоблогеров, инфоцыган, но к правосудию, на мой взгляд, этот приговор все-таки не имеет прямого отношения. Ну давайте также сейчас всех гадалок пересажаем, кто гадает на картах таро, их тоже по 159-й. Продукт был и существовал всегда, поэтому демонстративно спустя годы о нем вспомнить и лидеров пересажать с такими кровожадными сроками, я считаю, что это неправильно».

«Это все продолжение „крестового похода“ против интернет-телефонного мошенничества, колл-центров, которые стали „бичом“ современного времени. Для большинства дистанционного мошенничества, как правило, сим-карты это необходимый элемент. Не единственный, бесспорно. Поэтому с дропами необходимо бороться в том числе завалом сим-карт, потому что мы все помним те моменты, когда у любой станции метро можно было купить целую горсть сим-карт и творить что хочешь. Именно в данном же контексте законодательно было установлено ограничение на 20 сим-карт, больше которых ты иметь не вправе. Кто-то скажет, что 20 сим-карт это не так и много, потому что в современном „умном доме“ симки стоят в разных устройствах, плюс если у тебя много детей, то ты вынужден раздавать им телефоны с сим-картами, оформленными на самого себя. Но тем не менее, это тот норматив, который государство посчитало достаточным».

«Короля делает свита. Вопрос не в том, каким председателем Верховного суда будет Игорь Викторович Краснов, понятно, что обвинительный уклон и так свойственен нашей судебной системе, и подумать, что бывший следователь и бывший прокурор изменит подход в судебной системе, нет оснований. Но важнее, какая будет новая свита. Будут определенно кадровые изменения, понятно, что в силу закона о статусе судей быстро руководство Верховного суда не поменяется, но, скорее всего, что-то будет изменяться, скорее всего, в Верховный суд придет новая кровь, возможно, будут довольно резонансные новые кадровые решения, которые повлияют на судебную систему. Искренне рассчитываем, что он продолжит те начинания, которые госпожа Подносова начала в части смягчения по мере пресечения и так далее».

«Деятельное раскаяние, она призналась, осознала, прониклась, не понимала, как это все оказалось, так что, вероятно, уже при таком раскладе, с учетом ее политической, скажем так, ориентации, и с учетом данной избранной меры пресечения, в принципе, самый лайтовый вариант в данном случае – о тяжкой статье от 3 до 7 лет – то в принципе, перспективы довольно таки гуманные. Я думаю, в принципе, госпожа Тарасова, скорее всего, спустя 2-6 месяцев при помощи своих защитников сможет получить не самое тяжкое наказание, которое не будет ей мешать в дальнейшем реализовывать себя как актрису. Что касается политической позиции госпожи Тарасовой – ну все-таки, в отличие от ее мамы, Ксении Рапопорт, она не высказывается категорично, она продолжает вести активную деятельность как актриса в Российской Федерации, поэтому я так думаю, что, скорее всего, если она сейчас не допустит каких-то политических ошибок, ее политическая позиция никак не отобразится на судьбе ее уголовного дела. Более того, для нее в какой-то степени такой Рубикон: если она сейчас выскажется более политически грамотно, то есть в поддержку СВО и так далее, я думаю, скорее всего, у нее все пройдет, что называется, без каких-то тяжких последствий».