О чем говорить Трампу и Путину? Комментарий Георгия Бовта

В Белом доме подтвердили: глава Соединенных Штатов предлагал российскому коллеге встречу в Вашингтоне. Насколько реально проведение американо-российского саммита в 2018 году? Что обсуждать США и России?

Белый дом подтвердил, что Дональд Трамп предлагал Владимиру Путину встретиться в Вашингтоне. Президент США обсуждал с российским лидером несколько возможных мест встречи, заявила пресс-секретарь Белого дома Сара Сандерс. «20 марта через несколько часов после телефонного звонка с президентом Путиным, они обсудили двустороннюю встречу «в не столь отдаленном будущем» и ряд возможных мест, включая Белый дом. На данный момент нам к этому нечего добавить», — заявила она.

2 апреля помощник президента России Юрий Ушаков заявил, что Трамп во время телефонного разговора предложил Путину провести в Белом доме двустороннюю встречу. «Если все будет нормально, я надеюсь, что американцы не откажутся от своего предложения обсуждать возможность проведения саммита», — сказал Ушаков. Насколько реально проведение американо-российского саммита в этом году? Об этом Георгий Бовт.

Заявление Юрия Ушакова тут же растиражировали все ведущие американские масс-медиа, снабдив ссылкой на комментарий пресс-секретаря Белого дома Сары Хакаби, которая уточнила, что в графике президента до ноября нет никаких важных саммитов, а конкретно встреча с Путиным до сих пор не планировалась. Впрочем, это не значит, что в графике Трампа не могут появиться соответствующие изменения. Во всяком случае, тема, которую он сам же заявил в качестве возможной для обсуждения с Путиным — «гонка вооружений» — буквально с каждым днем становится все актуальнее.

Символично, что заявление Ушакова прозвучало на фоне успешного испытания новой противокорабельной гиперзвуковой крылатой ракеты «Циркон». Словно в ответ на недавние алармистские публикации в ряде американских СМИ о том, что, дескать, Россия и Китай обгоняют США именно по гиперзвуковым ракетам.

Конечно, сегодня на фоне очередной волны российско-американской дипломатической войны мысль о возможности сколь-либо результативной встречи двух президентов кажется более чем странной. Скорее, приходится гадать, какие еще антироссийские санкции придумают в Вашингтоне.

Например, замглавы МИД России Александр Панкин рассуждает о возможности ареста российских активов. Мол, законодательство США такое, «что оно подразумевает возможность санкций в любое время против любых, в любой форме, в любом объеме». А ведущий член комитета Сената США по вооружениям Линдси Грэм, один из главных закоперщиков законодательства об антироссийских санкциях, в интервью телеканалу Fox News рассуждает о том, что санкции надо распространить на нефтегазовый российский экспорт, заменив его где только можно американским.

Грэм не случайно при этом приводил в пример жесткую политику Рейгана в отношении позднего СССР. Практически все члены нынешней администрации, отвечающие за выработку внешнеполитического курса, в той или иной мере — ярые сторонники, по сути, именно рейгановской доктрины «Мир с позиции силы». В первую очередь, будущий госсекретарь Джон Болтон.

Впрочем, еще недавно и встречу в верхах между Трампом и северокорейским лидером Ким Чен Ыном тоже нельзя было представить, а сейчас она вроде намечена на май. Кстати, от успеха этой встречи, возможно, будет зависеть и то, состоится ли «саммит Путина и Трампа» позже. В случае ее успеха амбициозный хозяин Белого дома может захотеть повторить его и на российском направлении.

Есть определенная схожесть нынешних российско-американских отношений с тем, как развивался конфликт США и КНДР. В последнем случае в какой-то момент обе стороны пришли к выводу, что дальнейший обмен угрозами, пуски ракет и проведение ядерных испытаний со стороны КНДР становятся бессмысленными. Потому что тогда уж надо начинать всерьез воевать. Правда, определенное сдерживающее влияние на Пхеньян оказал и Пекин.

С высокой вероятностью Москве и Вашингтону в этом году еще предстоит пройти определенную дистанцию именно по пути эскалации, включая не только новые возможные обмены «дипломатическими ударами», но и ужесточение секторальных санкций против России. Что касается ареста активов, трудно пока представить себе их последствия. Только казначейских облигаций США у России на январь этого года было на 96,6 млрд долларов. Теоретически, США могут и эти деньги заморозить, если санкционная политика будет раскручиваться по «иранскому сценарию».

В дипломатии мы можем дойти до понижения уровня диппредставительства, а в самом крайнем случае и до разрыва дипотношений. Несмотря на отвратительный уровень нынешних отношений с Америкой, падать им еще есть куда, и нам пока остается разве что продолжать проводить испытания ракет — что гиперзвуковых, что других видов. Потому что если предметный разговор с США все же состоится, то он в первую очередь будет касаться военных вопросов. Больше нам пока говорить не о чем.