Российский союз промышленников и предпринимателей будет добиваться изменения меры пресечения — домашний арест или залог, пояснил Business FM вице-президент РСПП Игорь Юргенс
Президент Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Александр Шохин. Фото: Сергей Савостьянов/ТАСС
За братьев Магомедовых поручится Российский союз промышленников и предпринимателей. РСПП готов содействовать смягчению меры пресечения в отношении братьев Магомедовых.
«У нас есть уставная обязанность — защищать своих членов, — цитирует «Интерфакс» президента РСПП Александра Шохина. — Речь идет о поддержке ходатайства адвокатов о пересмотре меры пресечения. Это единственное, что мы себе можем позволить, не пытаясь вмешаться в следственный и судебный процесс».
Почему Российский союз промышленников и предпринимателей принял решение о поддержке братьев Магомедовых, Business FM пояснил вице-президент РСПП Игорь Юргенс:
Почему этого заявления пришлось ждать столько дней? В деловом сообществе пытались осмыслить, что же произошло?
Игорь Юргенс: Во-первых, никто ничего не ждал, насколько я понимаю, все высказывались, как могли, но никакого коллегиального органа за это время не собиралось, прошло три-четыре дня, поэтому нет, условно говоря, постановления правления или решения бюро РСПП. Александр Николаевич [Шохин]наверняка проконсультировался с нашим коллегой и сказал то, что сказал. Это, безусловно, поддерживается определенным количеством людей, это точно вписывается в концепцию декриминализации бизнеса, это точно вписывается в то, что говорил и президент много раз, что до решения суда по экономическим составам совершенно необязательно людей заключать под стражу. Поэтому мы все, кого я знаю в РСПП, поддерживаем изменение меры пресечения — условно говоря, домашний арест или большой залог, и затем спокойное разбирательство по сути инкриминируемых действий.
В чем эта поддержка может выражаться технически?
Игорь Юргенс: Если состоится решение коллегиальных органов, мы обращаемся и к омбудсмену, и в суд, и к гаранту конституции и просим Магомедовых освободить одним или другим способом или обоими сразу — и залог, и домашний арест. Какая будет реакция, я не могу сказать. То, что дело резонансное и имеет политические коннотации — тут не о чем говорить, мы, по-моему, это с вами уже как-то обсуждали день в день.
Да. А вообще какая существует практика? РСПП ведь, насколько я понимаю, последний раз высказывался, когда было громкое дело, наверное, с домашним арестом Евтушенкова?
Игорь Юргенс: Да. Но это моральная поддержка, не больше. Как в любом обществе, влиятельные силы гражданского общества пытаются доложить и выразить свою точку зрения, довести ее до политического и юридического руководства страны. Это учитывается или не учитывается, но точно привлекает внимание общественности и администрации президента. Собственно, оттуда, конечно, и должен поступить какого-то рода сигнал. Думаю, что правоохранители его, безусловно, воспримут. Я не думаю, что конкретно Магомедовы могут представлять настолько серьезную угрозу конституционному строю, чтобы не прислушаться к рекомендациям администрации президента. Но я понимаю, что суды у нас независимые, все понимаю, оговариваюсь, кланяюсь, мы все здесь живем и все понимаем.
Та самая 210-я статья УК — организация преступного сообщества и участие в нем. Может быть, она специально была пристегнута к их делу, что думаете?
Игорь Юргенс: Этот вопрос надо задавать тем, кто формировал обвинения, дело и так далее. Всегда можно трактовать по-разному. Это можно трактовать как экономическое преступление, и если коллеги из правоохранительных органов считают (и у них наверняка больше информации в тысячу раз, чем у меня), что это так опасно, тогда они будут докладывать президенту. Но внешне это выглядит как экономическое преступление, по которому, повторяю, еще начиная с президента Медведева, были решения о декриминализации бизнеса и многих составов. Соответственно, заключение под домашний арест или залог, но не заключение под стражу до вынесения решения суда.
Вообще такое бывает, что люди создают компанию, которая стоит миллиарды долларов, чтобы похитить 2,5 млрд рублей?
Игорь Юргенс: Нет, в данном случае это просто доказанный эпизод. Не имея возможности говорить с вами по существу предъявленных обвинений, потому что я их не видел, могу предположить, что у них есть так называемое мотивированное суждение о том, что, предположим, Новороссийский порт купили ни за что, распилили с кем-то, в каких-то других активах сделали то-то и то-то. Но для того, чтобы это доказывать, есть какой-то эпизод, где 2,5 млрд, за него цепляются и перед отлетом человека в Америку решают поступить так, как поступили. В этом смысле у меня как к профессионалам к ним претензий нет. Если у них была такая задача, они ее выполнили. Дальше идет политико-юридический фон, президенту, безусловно, доложено, и он полностью в курсе, он должен его проанализировать для себя и принять какие-то решения. Безусловно, администрация скажет, что это не наш вопрос, это вопрос судов. Но мы взрослые люди, мы понимаем, как и кто этот вопрос может пустить в одно или другое русло.
Насколько я понимаю из ваших слов, в этой истории еще ничего не предрешено.
Игорь Юргенс: Я думаю, что конечной точки нет.
Арестованный глава совета директоров группы «Сумма» Зиявудин Магомедов является членом правления РСПП. Его и Магомеда Магомедова подозревают в хищении 2,5 млрд рублей. Свою вину они отрицают.
