Что произошло с белорусским журналистом «Комсомольской правды» Геннадием Можейко?

Особенно щекотливые вопросы в том числе и с политической точки зрения: кто задерживал журналиста, где именно и на каких основаниях?

Белорусский журналист «Комсомольской правды» Геннадий Можейко 2 октября был задержан в Москве и депортирован в Минск. Официальных комментариев пока не поступало ни из Минска, ни из Москвы, а как заявлял главред «Комсомолки» Владимир Сунгоркин, задержали журналиста именно в российской столице, а затем вывезли в Минск. Кто задерживал, где именно и на каких основаниях — неизвестно. А эти подробности очень важны, в том числе с политической точки зрения.

Геннадий Можейко — автор статьи в белорусской «Комсомольской правде» о белорусском оппозиционере Андрее Зельцере, который, как сообщалось, застрелил сотрудника (ссылка ведет на контент, который можно счесть шокирующим) белорусского же КГБ во время операции по задержанию Зельцера. Стрелявший также был уничтожен. И на сайте «КП Беларусь» вышла заметка, в которой одноклассница Зельцера высказалась о нем в позитивных тонах, причем речь шла именно о прошлом — о времени, когда они учились вместе. Статья появилась на сайте «КП Беларусь» поздно вечером и провисела там всего несколько минут, редакция сама же ее и сняла.

Но тем не менее сайт белорусской «Комсомолки» был закрыт, а автор статьи Можейко оказался в изоляторе — об этом рассказал Business FM еще в субботу главный редактор «КП» Владимир Сунгоркин:

Владимир Сунгоркин генеральный директор, главный редактор ИД «Комсомольская правда» «Следователей было семеро, обыск шел несколько часов у него в квартире. Он к этому времени уехал в Москву, в Москве его задержали, депортировали в Минск, и сейчас он находится в знаменитом изоляторе «Окрестино». Мы никакой официальной информации не имеем, всю информацию, которую мы получаем, мы получаем от друзей газеты по неофициальным каналам».

И с тех пор тишина. Не только от официальных лиц. Сунгоркин впоследствии также не брал трубку. Российские депутаты и сенаторы осторожно говорили о том, что нужно узнать подробности и так далее. Официальный представитель МИД России Мария Захарова сказала, что надеется на соблюдение прав журналистов согласно международным нормам. А громче всех, пожалуй, выступила главный редактор телеканала RT Маргарита Симоньян.

В Минске тем временем не о Можейко, но об этой же ситуации активно высказывается белорусский президент Александр Лукашенко. В частности, он рассказал о том, что изучил, как российские спецназовцы в СМИ оценивали работу своих белорусских коллег во время задержания Зельцера. А оценивали они невысоко, указывая на то, что при штурме квартиры потенциального террориста силовики работали без бронезащиты и без эффекта неожиданности, стуча в дверь, тем самым предоставив возможность Зельцеру взять ружье, зарядить его и так далее. И вот что сказал на это Лукашенко:

Резкие заявления и еще более резкие действия, если подтвердится, что журналиста действительно задержали в Москве. Как на это реагировать? Мнение ведущего эксперта Центра политического анализа Михаила Захарова:

Но требовать выдачи журналиста будет странным, если выяснится, что мы же его и выдали Белоруссии, комментирует управляющий партнер адвокатского бюро «Соколов, Трусов и партнеры» Федор Трусов, который просто не верит в то, что задержать его в Москве могли белорусские силовики. Если это так, то это россыпь уголовных статей — от превышения полномочий до похищения человека, продолжает Трусов:

Федор Трусов управляющий партнер адвокатского бюро «Соколов, Трусов и партнеры» «Нет, не могут иностранные силовики задерживать кого-либо на территории РФ, в том числе и своего гражданина, пока существует суверенитет. Этот суверенитет означает, что монополия исключительно самого государства совершать какие-либо действия в правовом поле насильственного характера в отношении в том числе и преступников. А тут любопытный момент: если все-таки и была официальная процедура выдачи исполнения некого международного запроса, вот там любопытнее, потому что по 462-й статье Уголовно-процессуальный кодекса такое решение принимается не ниже заместителя генерального прокурора. Это означает, что это была большая политическая договоренность».

Официальные лица с обеих сторон, напомню, молчат уже несколько дней.