«Замедление инфляции связано исключительно с политикой ЦБ. И более того, даже не с текущей политикой, а с ожидаемой политикой ЦБ в будущем, с тем фактом, что ЦБ не будет снижать ставку настолько быстро, насколько ожидал рынок, насколько ожидал бизнес, и что было заложено ранее. Соответственно, при ставке 16,5, при ожидаемом повышении НДС и при сокращении бюджетных расходов, мы видим ровно ту инфляцию, которую, наверное, мы и должны были бы видеть. Если мы добавим сюда, что рубль вел себя выше всяких похвал относительно своего укрепления, то получается, что, в общем-то, текущий результат довольно ожидаемый. Может представиться, что та инфляция, которую мы видим в статистике ЦБ, та инфляция, которая каждый день наблюдается гражданами в магазинах — это не одно и то же. Здесь абсолютно понятно, что ЦБ говорит о неком сферическом коне в вакууме, он говорит о потребительской корзине, он ее таргетирует, и, в общем то, с точки зрения воздействия он старается воздействовать именно на прицельные позиции. Что касается дальнейшего — все внимание даже не на решение ЦБ в следующую пятницу, скорее вопрос, что Эльвира Сахипзадовна скажет на пресс-конференции, какие она таргеты поставит на 2026 год, и даст ли она хотя бы минимальные надежды на то, что ставка приблизится к каким-то адекватным значениям. Адекватные значения, наверное, 12-13% в текущих условиях в какое-то ближайшее время. Мне кажется, что никаких позитивных ориентиров дано не будет, ставка будет снижаться, но она будет снижаться очень и очень плавно. С этой точки зрения не вижу оснований, чтобы ЦБ и правительство не достигло тех целей, которые они ставят в дальнейшем, а именно снижение инфляции не просто устойчиво ниже 8%, а ближе к 4-6%.Владимир Путин на инвестфоруме ВТБ „Россия зовет!“ заявил, что инфляция в этом году будет ниже прогнозов и составит около 6%».

«Кажется, что подоплека этого суда сейчас такая — обсуждается финансирование Украины на 2026 год, существует сильное лобби, которое говорит о том, что частично это финансирование должно было бы пойти за счет замороженных активов Российской Федерации, российского бизнеса и россиян. Как это конкретно делать: в виде репарационных займов, в виде, как это уже сейчас делается, направления доходов от этих замороженных активов или другим способом — это большая дискуссия. В Европейском союзе нет единства относительно такого подхода, все больше раздается голосов о том, что подобные действия помогут конкретным производителям, например, оружия из Германии, но одновременно навредят европейскому бизнесу, тому же Euroclear, потому что доверие зарабатывается десятилетиями, потерять его можно оперативно. С одной стороны, очевидно, что любые суды в Европе, о том, что пытаешься доказать, что ты не верблюд, и санкции против тебя не надо было применять, конечно, никакой перспективы не имеют. С другой стороны, каждый такой суд — это дополнительная монетка в копилку тех самых европейских сил, которые не уверены в том, что передавать российские активы кому-либо — хорошая идея. Поэтому, с одной стороны, понятно, что суд, скорее всего, будет проигран. С другой стороны, ситуация меняется довольно динамично, и аргументы того, что активы Экспобанка трогать не стоит, как минимум, пока он судится, — это дополнительный поинт».

«Программы долгосрочной мотивации сотрудников не являются чем-то суперинновационным. Тот же «Яндекс» использует их очень давно. Зачастую, по мере переезда, терялись части активов, менялась деловая конъюнктура, и компания, которая в конечном итоге переезжала в Россию, кроме названия, ничем не напоминала компанию, которая когда-то существовала до 2022 года. Что касается Ozon, по нему есть очень большие опасения, что после начала торгов акции больше не будут стоить столько же, сколько они стоили на момент заморозки. Ozon хочет простимулировать цену, чтобы акции к началу торгов не упали, и для этого использует две единственно приемлемые практики. Одна — это обещать относительно высокие дивиденды, a вторая — как минимум, анонсировать большое количество buyback, которые будут поддерживать цену акций».

«Снижение инфляции к концу года — это довольно неожиданно, потому что обычно есть сезонный тренд, который вызван увеличением расходов бюджета по мере уменьшения календарного года. Я бы выделил несколько причин замедления инфляции, и, как это ни смешно звучит, но, наверное, основная заключается в том, что ЦБ меняет методики расчета. В частности, когда ЦБ говорит, что снижается инфляция, он, например, выкидывает рост цен на бензин. Можно говорить про мудрую политику ЦБ, про дорогой рубль, про замедление спроса, про замедление инвестиционной активности и все прочее, но, честно говоря, есть ощущение, что к концу года ЦБ немножко пытается выдать желаемое за действительное. Говорить о реальном снижении инфляции, наверное, было бы некорректно. Есть просто единственный таргет, который важен для правительства, для ЦБ, и этот таргет всеми силами выполняют. Когда не получается совсем это делать адекватно, ложь, большая ложь — это тактика. Я думаю, что жесткая денежно-кредитная политика дает результат, инфляция снижается, но все-таки цифры, которые мы видим, и попытка продемонстрировать, что инфляция ниже 8%, все-таки очень большое допущение. В том, что инфляция составит меньше 8%, даже если иметь в виду заслуги ЦБ, все-таки больше изменение подходов и статистики, чем реальное замедление инфляции. Что касается декабрьского заседания ЦБ по ключевой ставке, ожидать резкого снижения ставки я бы не стал, однако ЦБ важно коммуницировать с рынком и следовать некоторым ожиданиям. Они заключаются в том, что ставка все-таки так или иначе должна быть снижена, поэтому пока, безусловно, давать какие-то четкие прогнозы рано, потому что ЦБ будет ориентироваться на максимально свежие данные, но я бы заложил снижение на 50 базисных пунктов».

«Одна из самых больших ценностей «Лукойла» для инвесторов заключалась в том, что «Лукойл» был, пожалуй, наиболее адекватной прогнозируемой компанией в России с точки зрения выплаты дивидендов, их размера и их регулярности. Поэтому после того, как «Лукойл» попал в санкционные списки, и после того, как «Лукойл» был вынужден перенести собрание совета директоров, на котором принималось бы решение о выплате дивидендов, все это, конечно, не добавило позитива в ту, прямо скажем, безрадостную картину, которая сейчас для компании есть. Если «Лукойл» сможет на адекватных условиях выйти из европейских проектов, если он сможет показать четкую стратегию развития в России, четкую стратегию диверсификации, если он сможет сохранить пальму первенства среди компаний, которые платят самые большие стабильные дивиденды, то, кажется, что акционерное будущее «Лукойла» не такое уж и плохое».