Бывший глава «Оборонсервиса» рассказал, чего не делала Евгения Васильева

Сергей Хурсевич дал показания в суде. Он заявил, что не чувствовал обмана и грубости со стороны Евгении Васильевой

Бывший гендиректор компании «Оборонсервис» Сергей Хурсевич сегодня дал свидетельские показания на процессе по делу Евгении Васильевой, которую обвиняют в хищениях на 3 миллиарда рублей. Он заявил, что до сегодняшнего дня «не почувствовал» обмана со стороны бывшей главы департамента имущественных отношений Минобороны и не думает, что та обманывала министра обороны. Также он реабилитировал экс-чиновницу, сообщив, что не слышал, как она ругалась матом или же грубо вела себя с подчиненными.

Стоит отметить, что Сергей Хурсевич недавно сам чуть не оказался на скамье подсудимых. После того как хищения в Минобороны стали достоянием общественности, в мае прошлого года его уволили. Следствие заподозрило главу «Оборонсервиса» в уклонении от уплаты таможенных платежей (ч. 2 ст. 194 УК РФ) при поставке военному ведомству итальянских бронеавтомобилей Iveco. Ущерб государству оценивался в 320 миллионов рублей. Однако этому делу так и не суждено было дойти до суда. В конце прошлого года прошла информация, что Хурсевич согласился на прекращение уголовного преследования по амнистии.

В Пресненском суде Москвы на процессе по так называемому «делу «Оборонсервиса» Сергей Хурсевич выступал три часа.

Заняв место за свидетельской трибуной, он рассказал, что на работу в министерство обороны он пришел в сентябре 2007 года по приглашению теперь уже бывшего главы военного ведомства Анатолия Сердюкова, с которым ранее вместе работал в Министерстве по налогам и сборам РФ (Сердюков возглавлял управления МНС по Санкт-Петербургу и Ленинградской области). В течение трех лет Хурсевич являлся советником министра, а когда в феврале 2010 года было создано ОАО «Оборонсервис», то возглавил эту организацию.

По словам свидетеля, целью деятельности «Оборонсервиса» являлась «оптимизация имущественного комплекса Минобороны», в рамках которого покупалось и продавалось имущество военного ведомства. В частности, через «Оборонсервис» сбывались непрофильные активы.

По версии следствия, Евгения Васильева, придя в 2010 году на работу в Минобороны, расставила на руководящие должности в дочерние и зависимые предприятия «Оборонсервиса» своих людей — бывших сокурсников и сослуживцев с прежних мест работы — и принялась по заниженным ценам реализовывать военное имущество: здания, акции и земельные участки. Зачастую самой себе. Делала она это через Центр правовой поддержки «Эксперт», который должен был искать покупателей, а также привлекать оценщиков. Многомилионные сделки приносили неплохой доход: «Эксперт», фактическим владельцем которого являлась Васильева, получал 5% комиссионных. Общую сумму ущерба от деятельности главы ДИО и ее команды с 2010 по 2011 годы следствие оценило в 3 миллиарда рублей. Однако ни Васильева, ни еще четверо представших вместе с ней перед судом фигурантов вину не признали. Они утверждают, что все сделки были законными, а государство только выиграло, избавившись от ненужного балласта.

Заседания по два раза на дню

В суде Сергей Хурсевич так и не смог вспомнить заседание совета директоров «Оборонсервиса», на котором «Эксперт» был выбран в качестве агента для реализации военного имущества (сам Хурсевич являлся членом совета директоров «Оборонсервиса»).

Не помог освежить память свидетелю и соответствующий протокол собрания от 1 апреля 2011 года.

«Состав участников, дата соответствовали действительности?» — требовал ответа прокурор Андрей Обухов.

«Раз министр подписал, значит, такое заседание было», — отвечал свидетель.

При этом Хурсевич добавил, что совещания с аналогичным составом участников проходили у Анатолия Сердюкова довольно часто, они собирались в его кабинете дважды в день.

Довод прокуратуры о том, что другой свидетель, директор правового департамента Минобороны Марина Балакирева, заявила в суде, что ни разу не приняла участия в заседаниях совета директоров «Оборонсервиса», хотя на протоколах стояла ее подпись, не смог выбить свидетеля из колеи.

«Мне сложно прокомментировать ее позицию. На совещаниях у министра она бывала. Но в каком качестве и когда, мне сложно сказать», — уклончиво заметил Хурсевич.

Он заверил, что «Эксперт» был избран в качестве агента по конкурсу. А адвокат Васильевой Тимофей Гриднев обратил внимание суда, что на том же собрании совета директоров наряду с «Экспертом» для реализации объектов Минобороны были выбраны еще две организации — ООО «Кэпитал Консалтинг» и ООО «МПС». Свидетель это подтвердил.

«Какие у вас были отношения с Васильевой?» — обратился к Хурсевичу защитник.

«Рабочие», — ответил тот.

Экс-глава «Оборонсервиса» настаивал, что не обсуждал с бывшей главой ДИО вопрос о выборе «Эксперта» агентом при реализации военного имущества и Васильева не убеждала его голосовать за это. Никаких претензий по поводу работы «Эксперта» к Хурсевичу никогда не поступало.

«У нас в обвинении расписано, что Васильева обманула членов совета директоров «Оборонсервиса (когда убедила их выбрать в качестве агента для работы с Минобороны ЦПП «Эксперт»). Васильева вас обманула?» — задал свидетелю «в лоб» вопрос другой защитник Васильевой Дмитрий Харитонов.

«У меня не было сомнений в ее профессионализме. До сегодняшнего дня я обмана не почувствовал», — сказал Хурсевич.

После этого к его допросу подключилась главная фигурантка. Евгения Васильева использовала возможность для того, чтобы реабилитировать себя. Поскольку в прессе не раз появлялись воспоминания бывших подчиненных экс-главы ДИО о том, как она устраивала выволочку коллегам с использованием непечатных выражений, подсудимая коснулась этой темы.

Про непечатные выражения и не только

— Я когда-нибудь позволяла себе некорректные высказывания с вами или грубость?, — спросила она.

— Нет, — ответил Хурсевич.

— А позволяла ли с другими так себя вести, ругалась ли матом?

— Я от вас мата не слышал ни разу.

Отвечая на вопросы подсудимой, свидетель заявил, что никаких противозаконных показаний он от Васильевой не получал, реализация непрофильных активов помогала избежать банкротства предприятий, ликвидировать миллиардную задолженность и снять социальную напряженность у работников, перед которыми имелась задолженность по заработной плате.

«Не складывалось ли у вас впечатление, что я обманывала министра обороны?» — задала подсудимая последний вопрос.

«Нет, у меня не складывалось», — ответил свидетель.

«Не тот актив, за который стоит держаться»

Судью Татьяну Васюченко интересовали более конкретные вещи. Она никак не могла взять в толк, зачем было продавать комплекс зданий и акции 31-го Государственного проектного института специального строительства (31-й ГПИСС) в центре Москвы на Смоленском бульваре и как сам институт мог быть признан непрофильным активом.

«Почему нужно было отказываться от здания в центре Москвы, а не сдавать в аренду?» — поинтересовалась судья.

В ответ Хурсевич заявил, что здание в центре Москвы не всегда необходимо, и зачастую лучше построить новое здание за МКАДом, завезти туда новое оборудование, которое нельзя установить в старом. «Зачем нам держать лишнее здание в центре Москвы? Я не понимаю, зачем нам специализироваться на сдаче в аренду помещений? Мы создавались не как организация-рантье», — заметил свидетель. Он высказал мнение, что здания в центре города — «это не тот актив, за который стоит держаться».

«Но нас здесь были сотрудники 31-го ГПИСС. Они говорили, что это был уникальный институт, который занимался строительсвом космодромов, полигонов. Они обращались к президенту РФ, к ним приезжал министр обороны. В итоге от продажи организации отказались, и они в том же здании остались», — указала судья.

«У меня ощущение, что тому, кто так говорил, просто в центр удобно ездить на работу, и он боится не трудоустроиться в другом месте», — предположил Хурсевич.

При этом экс-глава «Оборонсервиса» признался, что толком ничего и не знает об институте, а только о нем слышал. Он был не в курсе, что в итоге после продажи его зданий и акций Евгения Васильева возглавила совет директоров ОАО «31 ГПИСС», а также что бывшая руководитель была фактическим собственником «Эксперта», через который провели сделку и которому заплатили более 81 миллиона рублей агентского вознаграждения.