Конец эры санкций и «золотая страница» в истории Ирана

Ядерное соглашение по Ирану открывает новую страницу в истории отношений Тегерана с Западом. Иран выходит на международный рынок, намерен проводить реформы и «слезать с нефтяной иглы». Что это значит для России?

Иран освободился от международных санкций и возвращается на мировой рынок. США и ЕС объявили об отмене экономических мер против Ирана. Иранские компании смогут привлекать зарубежные инвестиции, а банки снова будут подключены к международной финансовой системе, что восстановит возможность безналичных расчётов на территории государства. Кроме того, Иран получит замороженные в рамках санкционного режима активы. По данным ЦБ страны, сумма превышает 30 млрд долларов. Об отмене санкции в Вашингтоне и Брюсселе объявили сразу после доклада МАГАТЭ, подтвердившего выполнение Ираном своих обязательств по ядерной программе. Глава европейской дипломатии Федерика Могерини выразила надежду, что европейские компании прямо с сегодняшнего дня начнут инвестировать в иранскую экономику.

Федерика Могериниглава европейской дипломатии«Это хорошая новость для всего мира. Как раз тогда, когда у нас очень мало хороших новостей. Для жителей Европы будет особенно важно, если аналогичные процессы прошли бы во всем регионе. Мы видим, что происходит на Ближнем Востоке, что происходит в Сирии, если удастся распространить на весь регион практику обоюдного разрешения конфликтов по образу и подобию сделки с Ираном, это будет для нас очень хорошей новостью. Я рассчитываю, что, начиная с сегодняшнего дня, европейский бизнес вернется на иранский рынок и начнет инвестировать. А от Ирана следует ожидать возможности поглотить большие объемы инвестиций. Если эта сделка о чем-то говорит, так это о том, что дипломатия работает».

Отмена санкций ознаменует новую эру в истории Ирана: фактически это «разворот на Запад» и начало международной конкуренции за дружбу и экономические связи с Тегераном, говорит член научного совета Московского центра Карнеги Алексей Малашенко.

Алексей Малашенкочлен научного совета московского Центра Карнеги«Я думаю, что в этом соглашении присутствует и политика, и экономика. Отделять политику от экономики и наоборот я бы не стал. Давайте посмотрим хотя бы на то, что сейчас не упоминалось. Если действительно все будет происходить так, как уже начинает происходить, а между прочим в Иран уже ездили представители Total и Shell, чтобы восстановить отношения, то, во-первых, я считаю, что понижается уровень угрозы столкновения между саудитами и иранцами. Он и раньше был не особо высок, а сейчас эта проблема на фоне того, что Роухани заявил, что нужно проводить реформы, что нужно заботиться о благосостоянии населения. Как-то эта тема противостояния со странами арабскими и персидского залива отошла в сторону немножко. Это очень важно, и я думаю, что это месседж, наверняка, и саудитами, и теми государствами, которые являются соседями Ирана, он был услышан. Второе — это, с моей точки зрения, несмотря на то, что все вокруг это событие приветствуют, в том числе Россия, это не то, что даже месседж Западу, это фактически разворот на Запад, на Европу и США. И тут для России будут проблемы однозначно, потому что будет конкуренция за Иран, за отношения с Ираном экономические и политические. О чем, кстати, говорил в свое время Рогозин. Это было 1,5 месяца назад. У него было интервью по телевидению, и вот он говорил, что мы, конечно, будем сотрудничать с Ираном, но будет уже конкуренция. Очень интересно, как в этой ситуации будет складываться сотрудничество России и Ирана по Сирии, потому что Иран разворачивается на Запад. А это совершенно очевидно, что Роухани должен и сохранять нормальные отношения с Россией, и сотрудничество с ней, но и в общем-то учитывать все больше и больше поведение западников на сирийском направлении. И будет очень интересно, как это все будет происходить. Естественно, все то, что говорилось насчет нефти, насчет того, что Иран возвращается как игрок на мировой рынок. Кстати говоря, я не думаю, что для России это было очень большим ударом, тут и без Ирана хватает проблем. А в Персидском заливе это почувствовали, но делать они ничего не могут, поскольку Иран вышел на рынок. И очень важно, как я считаю, — это размораживание тех миллиардов. Эти деньги получит Иран, и когда в последний раз Роухани выступал, то для реформы Ирану необходимо 50 млрд долларов для начала. Это те самые замороженные деньги, которые ему так необходимы. И я не верю в то, что сейчас происходит, что иранская политика может повернуться вспять, потому что Роухани — это не тот человек, который это позволит. Но если мы посмотрим на недавнюю историю Ирана, последних 15-20 лет, то с 1997 по 2005 год был Хатами, либеральный человек, он тоже пытался чего-то проводить, пытался договариваться, но все это провалилось, и вместо него пришел Ахмади Нажад, иранский радикал, который очень испортил отношения между Тегераном и всеми остальными. В 2013 году он проигрывает, приходит еще один либерал, и возникает вопрос, хватит ли ему сил не для налаживания отношений с внешним миром, а для того, чтобы там уцелеть. Не подавит ли это радикальная оппозиция? Это очень важно, потому что если реформы не пойдут, то положение у Роухани будет очень непростое, поэтому если пойдут реформы, то через два года мы будем иметь не исламскую революцию, а быстро модернизирующееся государство. Все зависит от того, как пройдет вот этот год и следующий».

«Самая изматывающая дипломатия лучше войны», а соглашение с Ираном было бы невозможно без «друзей» — Германии, Великобритании, Франции, Китая и России. Такие заявления в связи с отменой санкций сделал госсекретарь США Джон Керри.

Отмена санкций вызвала обвал на фондовых рынках региональных конкурентов Ирана — монархий Персидского залива: индекс крупнейшей на Ближнем Востоке саудовской фондовой биржи упал более чем на 6%.

Иран в будущем планирует «слезть с нефтяной иглы». Об этом также заявил президент Роухани. «Цена на нефть упала до 30 долларов за баррель, сократившись на 75%. В этой ситуации мы не можем более ориентироваться только на этот источник доходов», — сообщил он членам меджлиса.