«Придется работать, потому что мы открыли кафе «Пушкин» в Париже, на площади Мадлен, это открытие вызвало для меня какую-то удивительную реакцию, очень эмоциональную, положительную, поэтому придется вкалывать там, просто держать строй, потому что наплыв гостей очень большой. Так что каникулы пройдут в работе».

«Не проходит и месяца, чтобы нам не звонили и не предлагали какие-то сети по франчайзингу. Особенно это касается средней гаммы. Немало фаст-фудов уже высадилось. Что касается кафе и ресторанов, с этим более проблематично. На Западе же известно, что российский рынок крайне специфичен. Меня часто спрашивают: а вот у вас взятки… Взятки везде. Вопрос только в том, что у них это просто делается немножко иначе. У нас как бы более в лоб, у них все более куртуазно. Они не очень понимают, как у нас действовать. Они боятся нашего рынка, но очень хочется. Одно дело, это когда какой-то бутерброд или гамбургер, забитый соусами и маринадами, это не самое здоровое питание, зато оно не требует объяснений. А вот то, что касается вкуса - в Америке и в России он абсолютно разный. Поэтому, когда высаживается компания, если она не сделает целый ряд операций по привязке своего необычного вкуса к локальному, то все это будет мимо сада-огорода. В Америке с мясом работать легче, гораздо легче работать с дарами моря. У нас с этим тяжело. Ну, значит, они будут как-то приспосабливаться. Либо опять же пойдут в эти замученные соусные бутерброды или соусное мясо, которое оставляет желать лучшего по качеству. Ну, тогда это грустно».

«Ресторан-кафе «Пушкинъ» находится на площади Мадлен, это как раз та зона, где происходят волнения, по крайней мере, ее часть. Может быть, не самая активная, потому что основное происходит вокруг Триумфальной арки. Там все бьют, все ломают, у ряда моих знакомых сломали бутики, все вытащили, поджигают машины. У нас на Мадлен тоже хулиганы порываются. Сегодня мы его закрыли, именно на сегодняшний день, потому что сегодня обещали какие-то беспрецедентные волнения, из-за чего мы и закрыли кафе, все заклеили, витрины у нас заклеены, сидим как в осаде. Мы не столько за ресторан беспокоимся, сколько за наших сотрудников. Но это очень серьезный удар по экономике Парижа, Франции, это действительно тот период, когда коммерция оживает, люди делают закупки на Новый год, Рождество, и, как правило, это происходит по уикендам. Но сейчас все это замерло. Кафе «Пушкинъ» сейчас невероятно популярно в Париже, и первый заказ для приезжающих людей связано именно с нашим кафе, и аннуляций невероятное количество, что вполне естественно, кому охота рисковать. Это опасно для жизни, то, что происходит, не только для коммерции».

«Дело в том, что он очень большой по величине и аренда в Нью-Йорке в какой-то момент стала повышаться, особенно в таких ключевых местах в геометрической прогрессии. Атмосфера там была очень хорошая. Нью-Йорк с этой точки зрения вообще странный город, потому что в принципе привязан к своим каким-то ценностям. А с другой стороны, все знаковые места, если в какой-то момент не меняли резко концепцию, все равно уходили в небытие. Вот этот процесс угасания, конечно, наметился, я вам скажу, уже лет 10 назад. Так что он просто пережил какой-то пиковый свой период и теперь, скорее всего, я думаю, останется в истории Нью-Йорка».

«Паника, что свет вокруг померк, дала абсолютно обратный эффект. Сначала я себе сказал: здорово, я наконец-то отдохну, до звона в ушах буду отдыхать, могу себе это позволить, я здорово работал до кризиса, вкалывал. Я на полгода просто устроил себе практически каникулы, а потом полез от этого на стенку и с перепугу развил еще большую деятельность, чем до того».