Ярослав Лисоволик профессор кафедры мировой экономики Дипломатической академии «Если говорить о прогнозах, которые касаются России, то вряд ли можно их назвать какими-то совершенно несбыточными. Более того, можно посмотреть на динамику рубля в течение этого года и отметить то значительное укрепление, которое произошло в первой половине года, весной. И, в принципе, на фоне того, что происходило в течение этого года, прогноз относительно возможного укрепления рубля на 20% не выглядит невозможным. Другое дело, что прогноз по ценам на нефть, что они достигнут 100 долларов за баррель, конечно, выглядит маловероятным в связи с тем, что все-такие это превышение предложения над спросом носит системный, достаточно долговременный характер. И уход этого избыточного предложения с рынка потребует большего времени, чем предполагается в прогнозе».

«С нашей точки зрения, пока что явных признаков выхода из рецессии нет, и мы не считаем, что даже в ближайшие месяцы наступит фаза продолжительного восстановления. Можно сказать, что целый ряд показателей говорит, скорее, о том, что мы находимся в стадии, когда падение сохраняется, и периодические всплески или признаки того, что все-таки какое-то восстановление происходит, достаточно быстро сменяются обратной тенденцией. Ну, вот если посмотреть на индексы PMI, они показывают достаточно нестабильную картину, после периода некоторого улучшения мы видим и последующее ухудшение динамики этих показателей. Помимо этого все-таки, наверно, можно говорить о том, что инвестиционная сфера и потребительская сфера которые должны все-таки нести на себе большую часть восстановления экономического роста, пока не показывают явных признаков существенного улучшение. Требуется время, требуется рост инвестиций для возобновления продолжительного экономического роста».

«Быстрого восстановления экономики вряд ли стоит ждать. Во втором полугодии мы прогнозируем примерно сохранение тех же темпов спада экономики, который мы видели в первой половине года и во второй половине текущего года. Наш прогноз на этот год — 3,2% снижения ВВП, и это говорит о том, что примерно темпы снижения ВВП будут, может быть, только немного лучше того, что мы видели в первой половине года. Действительно, сложно увидеть сейчас какие-то явные, осязаемые драйверы для экономики. Необходимы какие-то структурные факторы, какие-то факторы улучшения экономической политики, которые бы позволили инвестиционному драйверу заработать и вытянуть экономику из фазы спада. Поэтому на данный момент мы скорее предполагаем увидеть некоторое улучшение в течение следующего года».

«Это позволило бы улучшить состояние оборудования на предприятиях и помогло бы преодолеть те структурные ограничения, которые не позволяют в должной степени отечественным производителям заместить импортную продукцию».

«Именно инфляция — это тот фактор, который непосредственно на себе чувствует большая часть населения с точки зрения таких индикаторов, как реальные доходы населения, реальная заработная плата. Конечно, многие усматривают и понимают эту связь между обесценением рубля и инфляции, но в первую очередь, конечно, население чувствует на себе именно эффекты и последствия инфляции. С точки зрения самих ориентиров по инфляции и с точки зрения возможности достижения этих ориентиров, я думаю, конечно, если будет просматриваться какая-то склонность к тому, чтобы ослаблять рубль в пользу экономического роста или для увеличения бюджетных доходов, это, конечно, может негативно повлиять на инфляционные процессы. Прежде всего, может привести к устойчиво высоким инфляционным ожиданиям, что, в свою очередь, сделает работу ЦБ по снижению инфляции более проблематичной».